Приглашаю присоединиться ко мне в следующих сервисах:
Главная » Разное » Анекдоты про шарапова и жеглова

Анекдоты про шарапова и жеглова


Анекдоты про Жеглова и Шарапова

Во время концерта пианиста-виртуоза Кирпич обращается к Копченому:
— Не понимаю, Валентин! Как можно переводить время на музыку с такими ловкими пальцами?

— Кирпич, ты опять попал в тюрьму?
— О, да, я имел несчастье найти в трамвае кошелек какой-то женщины.
— Но ведь это, же не преступление!
— Да, но я нашел кошелек раньше, чем он был утерян…

Жеглов и Шарапов отдали хлебные карточки пострадавшей от воров женщине и сидят через три дня у себя в комнате, грустные и голодные.
Вдруг Жеглов спрашивает:
— А что, Шарапов, хотел бы ты сейчас супчика, да с потрошками?
— А кого потрошить будем, Фокс нам еще нужен…

Жеглов:
— Это же неслыханное нахальство! Сначала украли дорогую шубу… Показалось мало, и вы украли деньги!..
Ручечник:
— Согласитесь, гражданин начальник, не мог же я ходить в дорогой шубе без гроша в кармане!

Петюня Соловьев, получивший посылку из дома, ест сало. К нему подходит Пасюк и спрашивает:
— Что, посылку с Украины прислали?
— Прислали, — отвечает Петюня и спрашивает: — А ты что, Иван, сала хочешь?
— Ага.
— Ну напиши, пусть вышлют.

Прибыв на место преступления, Жеглов и Шарапов не обнаружили в магазине ничего, кроме черного котенка.
— Итак, Шарапов, твоя версия?
— Я думаю, Глеб, что преступники взломали дверь, сработала сигнализация, молниеносно приехала группа захвата… и все вместе поделили награбленное…

В первый день службы Жеглов дает задание Шарапову:
— Володя, для начала я даю тебе самый легкий маршрут — от вокзала к тому красному свету и назад.
Шарапов исчез на два дня.
— Куда ты, Шарапов, черт возьми, пропал? — накинулся на него Жеглов. — Я что, не сказал тебе, что твой маршрут отсюда до красного света?
— Сказал, Глеб, — согласился Шарапов, — но тот красный огонек оказался на заднем борту автомобиля.

Жеглов поднял отдел по сигналу тревоги. Все встали в строй с оружием, один только Шарапов — с метлой.
— Что это еще за фокус, Володя? — удивился Жеглов.
— Но, Глебушка, ты же сам сказал, что мы будем участвовать в операции по очистке базара!

Жеглов и Шарапов приехали по вызову.
— Пиши, Шарапов: «Половина трупа на дороге, половина на обочине».
— Глебушка, а как писать: «На абочине» или «На обочине»?
Жеглов немного подумал и спихнул труп в канаву:
— А черт с ним. Пиши, Володя: «Весь труп в канаве».

Шарапов впервые задерживает преступника:
— Руки вверх! Или…
— Что «или»? — интересуется тот.
— Не перебивай меня! А то я забуду, что дальше говорить.

Шарапов заполняет в отделе кадров анкету.
На вопрос: «Какими языками владеете?» отвечает: «Русский, армейский и матерный».
Кадровик заглядывает через плечо:
— Армейский и матерный — это одно и то же.

Петюня Соловьев докладывает Жеглову:
— Дело происходило так: одной рукой я схватил Фокса за ворот, другой за грудь, и раз-два, раз-два…
— Как же ты его бил, Петюня, если держал обеими руками?
— А бил, Глебушка, он.

Анекдоты про Жеглова и Шарапова (страница 3)

Жеглов спрашивает у Маньки Облигации:
— Эти духи, наверное, импортные — с загнивающего Запада?
— Да, он загнивает, но какой запах!

Шарапов пришел в ресторан «Савой» и спрашивает официантку:
— У вас найдется что-нибудь перекусить?
— Кусок медного провода вас устроит?

Пасюк вызывает по телефону Шарапова:
— Володя, здесь ограбили человека. Одного я задержал. Доложи Жеглову, узнай, что делать.
— Кого именно ты задержал?
— Того, кого ограбили.

Шарапов спрашивает свидетельницу Соболевскую:
— Выходит, Фокс жил с Ларисой Груздевой как муж с женой?
— Нет, гражданин начальник. Намного лучше.

Жеглов обращается к Ручечнику:
— Обвиняемый, хотите ли вы привести какие-то смягчающие вашу вину обстоятельства?
— Да! Я уже был осужден десять раз, и это, как видите, не дало никаких результатов.

Жеглов проверяет, чистое ли у милиционеров оружие. Берет один пистолет, морщится и спрашивает у выстроившихся подчиненных:
— Чей?
— Системы «Макаров»! — четко отвечает Шарапов.

Получил Шарапов новую милицейскую форму и спрашивает:
— Глебушка, а почему на рукавах по две металлические пуговицы?
— Чтоб нос об рукав не вытирали.
— А почему они блестят?
— Так все равно вытирают!

— Тебя уже пятидесятый раз ловят на карманной краже, — говорит Жеглов Кирпичу. — Что мне с тобой делать?
— А не устроить ли нам по этому случаю юбилейчик? — предлагает Кирпич.

Груздев заявляет на допросе Шарапову:
— К сожалению, я умру за преступление, которое сфабриковано по воле Жеглова.
— Ничего, — успокаивает его Шарапов, — вас и расстреляют тоже против вашей воли.

Пассажир, заметив, что Кирпич осторожно лезет в его карман, говорит тихо:
— Я очень сожалею, но у меня там — ни единой монеты.
— Извините, — услышал он в ответ вкрадчивый голос, — но я должен в этом убедиться сам…

Шел Шарапов на службу. Вдруг откуда ни возьмись, вылез бандит с пистолетом и отобрал продовольственные карточки.
— Послушай, — говорит Шарапов бандиту, — стрельни мне в полу пиджака, чтобы Жеглов поверил, что меня ограбили. Тот выстрелил.
— Теперь еще сюда пальни разок, — просит Шарапов и подставляет рукав пиджака.
— Что ж, можно и сюда, — говорит бандит.
— Теперь сюда, — говорит Шарапов и подставляет фуражку.
— Не могу, — говорит бандит, — патроны кончились.
— А теперь, — говорит Шарапов, — пойдем со мной в милицию.

Жеглов против Шарапова: otdel_63 — LiveJournal

Пиарю журнал "Бельские просторы": В №7 за 2009 год, в журнале «Бельские просторы» опубликована статья «Жеглов против Шарапова». Автором является мой давнишний оппонент Рустем Вахитов. В пояснении к названию автор расшифровывает задачу своей статьи как разделение единого российского народа на собственно народ и интеллигенцию. Призыв к классовой борьбе?
По горячим следам я написал ответную статью, которая естественно не была опубликована. 

Интересно, что себя Вахитов, человек с гуманитарным образованием, доцент, кандидат наук, к интеллигенции не относит. Напрашивается параллель с другим гуманитарием, юристом по образованию, который в своих работах писал: «Мы пролетарии» и называвшего интеллигенцию говном, но не обходившегося ни дня без прислуги. Причем этот пролетарий до 1917 года имел стаж работы менее года (отнюдь не на заводе) и сменивший буржуазный котелок на пролетарскую кепку в том же году, лишь на сорок восьмом году жизни.

Автор в эпитетах по поводу интеллигенции так же не стесняется. Они у него «либералы-русофобы» и «интеллигенты-индивидуалисты» на глазах которых «шоры западного модернистского сознания» и которые вызывают «отторжение и непонимание».

Сама статья Вахитова, как и все остальные, с которыми мне довелось познакомиться, написана небрежно. Темы, которые он поднимает, изучены автором, как правило, поверхностно, доказательства строятся больше на умозаключениях, чем на фактах. Не стала исключением и «Жеглов против Шарапова».

Создается впечатление, что автор невнимательно читал роман, который в своей статье называет то повестью, то романом, да и фильм помнит плохо.

Как знаток анекдотов, он сообщает что «В отличие от Жеглова, Шарапов становиться персонажем анекдотов, люди из народа с удовольствием и с улыбкой повторяют: «Ну и рожа у тебя Шарапов!» (ложная цитата, на самом деле в фильме звучат две другие фразы: «Ну и видок у тебя, Шарапов!» и «Ну и рожа у тебя, Володя! Ох и рожа!»). Может Вахитов и знает анекдот про Шарапова, но согласитесь крайне сомнительно, чтобы из пары героев в анекдот попал только один. Примеры Шерлока Холмса и доктора Ватсона, Чапаева и Петьки и т.д. говорят об обратном.

Господин Вахитов сделал открытие, что советская интеллигенция подверглась глубокой модернизации и даже вестернизации с помощью кино, а простые люди сохранили дух крестьян-общинников. Похоже, автор давно не знакомился с социологическими рейтингами кинозрителей, иначе бы он знал, что дело обстоит как раз с точностью до наоборот. Именно «простой народ» (по выражению автора) и является основным потребителем боевиков и вестернов.

Опираясь в основном на впечатлениях от фильма, концовка которого все же отличается от концовки романа, Вахитов пытается указать читателю на экзистенциальную пропасть «между народом и либеральной интеллигенцией».

 Автор это делает крайне неуклюже, не попытавшись даже изучить  историю создания фильма и не принимая во внимание, что Жеглов в фильме и Жеглов в романе, это две большие разницы, как говорят в Одессе. В этой разнице сыграла роль не одна только харизма Высоцкого, как артиста. Много в пользу изменения имиджа своего героя в положительную сторону он сделал и как режиссер. Во время съемок Станиславу Говорухину пришлось покинуть на неделю съемочную площадку из-за отъезда на фестиваль, и он оставил вместо себя Высоцкого. Тот, уже в качестве режиссера, поставил сцену допроса Груздева, помог создать образ шепелявого карманника Кирпича Станиславу Садальскому, придумал эпизод с фотографией Вари, которая должна была спасти Шарапова, на двери подвальной каморки.

По воспоминаниям Говорухина и Вайнера, именно Высоцкий придумал в эпизоде с убийством Левченко трюк с командой «Не стрелять!», подниманием и опусканием пистолета, словами сожаления: «Уйдет!», делая своего героя сомневающимся. В романе же, Жеглов убивает Левченко с «озорной радостью в глазах». Мне, например, не встречались люди, за исключением господина Вахитова, кому был бы симпатичен герой романа. Так что любовь «народная» к Жеглову в фильме, это, прежде всего любовь к Высоцкому, как к личности.

Интересный факт отношения Высоцкого к своему герою приводит Говорухин в своих воспоминаниях: «министр МВД СССР попросил, а это было равнозначно приказанию, чтобы Жеглов хотя бы раз показался на экране в милицейской форме. Но Высоцкий не соглашался на это категорически. Для него милиционер сталинских времен ассоциировался с теми людьми, которые творили то страшное беззаконие. Он столько был наслышан об этом и так больно это переживал, что все, что было связано с милицией, не переносил на дух».

Режиссеру пришлось придумать сцену, где Жеглов примеряет китель. С большим трудом он уговорил актера на эту сцену.

Вахитов от имени народа, который вряд ли  его уполномочивал, вещает со страниц журнала что «народ воспринял этот фильм диаметрально противоположно тому, как его восприняла интеллигенция». Каков знаток восприятий! Далее опять «озвучивая» народ, он утверждает что «очевидно, в этом споре (между справедливостью и законностью) народ без колебаний встал на сторону справедливости». Кто бы спорил? Только известно и другое: «глас народа Христа распял».

Ему так же известно, что «братья Вайнеры в момент написания романа считали, что жестокость эта была обоснованной…» хотя, несмотря на мнение Вахитова, почему-то роман был назван «Эрой милосердия» а главным героем произведения выведен интеллигент Шарапов, у которого руки, впрочем, как и руки автора статьи, «не шоферские».

 Дальше как говориться «Остапа понесло». Напрочь забыв, что фильм вышел в конце семидесятых, он пишет о либеральных кинокритиках 60-х. Автор не жил в то время и видимо плохо представляет себе атмосферу и шестидесятых, и семидесятых, иначе он бы о либерализме этих годов не писал. О каком либерализме можно говорить, когда в эти годы царствовала тотальная цензура?

 Вновь от имени народа Вахитов вещает: «Конечно простым людям было жалко бывшего фронтовика-«штрафника» Левченко…» а не простым не жалко? И что значит в понимании автора простым?

В защиту Жеглова автор утверждает, что тот борется не с людьми – «с вурдалаками и демонами» и что «Шарапов со своими рассуждениями о необходимости соблюдать процессуальные нормы, о правах преступников, о перевоспитании и возвращении их в общество, в котором начнется «эра милосердия», на фоне этой инфернальной картинки просто смешон». Но что-то жертвы Жеглова: Груздев, Левченко, даже «Копченный» с «Кирпичом» как-то плохо ассоциируются с демонами и вурдалаками. А самому Жеглову без разницы - сидит настоящий убийца или невиновный Груздев, ему нет никакого дела до просьбы Шарапова, не стрелять в Левченко, человека, ценою собственной жизни спасшего жизнь Шарапову и сдавшего банду. Так же как нет никакого дела Жеглову до Шарапова, заявившего об окончании дружбы, и в ответ получившего равнодушное пожатие плечами: «Как знаешь…»

Чувство огромного сожаления вызывает у автора «вопиющее непонимание феномена коммунизма» мировым сообществом, признавшего советский режим преступным. Как они такие недалекие не могут понять полезность для всего человечества таких советских изобретений как лагеря и газовые камеры. Да-да, и газовые камеры изобретение коллеги Жеглова – Исайя Давидовича Берга. К интеллигенту Солженицыну Вахитова за справкой об этом выдающимся изобретении отсылать не буду, бесполезно, а вот почитать интервью полковника ГУ охраны РФ А. Олигова в «АиФ» №17 за 1993 год посоветую.

В защиту справедливости, а не в защиту нацистских лагерей, сообщаю г-ну, извините товарищу, гражданину Вахитову, что и в нацистской Германии были люди отсидевшие срока в лагерях и освободившиеся по отбытию, а также и то, что и в советских лагерях практиковались массовые расстрелы. Причем необязательно своих, родных граждан, но и граждан сопредельных стран – за апрель 1940-го в Катыни и др. местах было уничтожено в целях «перевоспитания» около 22 тысяч поляков.

Если бы Вахитов попал каким-то образом в так милое ему большевистское прошлое, то, несмотря на причисление себя к народу, в лучшем случае его ждал бы «философский пароход», в ином же случае, не будь расстрелянным в подвалах ВЧК, он очутился бы в столь милых ему советских лагерях. Где если бы повезло выжить, то он непременно, с помощью «социально близкого» уголовного элемента, перевоспитался бы в нового советского человека. Попадись его дело, так любимому им Жеглову, шансов на освобождение у Вахитова не было бы никаких. Вор должен сидеть в тюрьме! В любом случае, пусть даже будут посажены вместе с ним десяток невиновных.

Как дело перевоспитания было поставлено у настоящих коммунистов, советую автору статьи прочитать у коммуниста же, Владимира Зазубрина, написавшего в 1923 году по горячим следам повесть «Щепка», или посмотреть фильм «Чекист» снятый по мотивам этой повести.

Напоследок спешу успокоить автора, «эра милосердия» благодаря усилиям вахитовых и жегловых, в ближайшее время не наступит, и еще, к сожалению, много груздевых пострадает от их рук. Гуманизм для вахитовых, слово придуманное «либералами-русофобами», и пока беда не коснется лично человека или близких ему людей, о нем обычно не вспоминают. Сейчас оно снова не в моде.

К сожалению, не существует точных данных о количестве расстрелянных и посаженых – невинных жертв «жегловых» и К. Кто сейчас вспоминает о десятке «груздевых» расстрелянных во время расследования убийств Чикатило и других маньяков? Разве только их родственники.

По фильму мы знаем, что извинения не входили в привычки Жеглова, как не в моде они у его приемников сейчас. Выпуская с сожалением на свободу Груздева, которому грозила вышка за несовершенное убийство, Жеглов даже не собирался извиняться. Символичным представляется то, что эту миссию взял на себя ненавистный Вахитову либерал-интеллигент.


Потому и вспомнил, что сейчас это тема вновь в моде, делить народ на людей с "Болотной" и вагоностроителей. Даже несмотря на то что среди арестованных по делу о 6 мая есть и электрик, и безработный и др. коих никак к среднему классу не отнесешь, а в закрытом сборочном цехе "Уралвагонзавода"зарплаты такие, что обыкновенным рабочим могут только сниться, все равно они с жиру бесятся. 

Как на самом деле сложились судьбы героев легендарного фильма

Ровно сорок лет назад, 11 ноября 1979-го, в честь Дня милиции на экраны вышла первая из пяти серий телефильма «Место встречи изменить нельзя», ставшего одним из самых популярных детективов советского кинематографа, который смотрят с удовольствием и сегодня.

Фразы героев стали крылатыми – от «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина» и до «А теперь – горбатый!» (которая произносится, конечно же, в сочетании с резким движением рукой в исполнении Высоцкого в образе Жеглова) или «Не знаю, я там не был, а Фокс не рассказывал», сказанной Шараповым на «малине» у банды.

Памятник г. Жиглову и В. Шарапову. Петровка, 38. Фото: Anton Belitsky / Globallookpress      

О главных героях и их прототипах сегодня и хотелось бы вспомнить – вместе с известным журналистом-расследователем, автором «Бандитского Петербурга» Андреем Константиновым.

У Шарапова было целых два прототипа

Банды «Черная кошка», за которой охотятся в фильме Глеб Жеглов и Володя Шарапов, как всем давно известно, в реальности не существовало. Вообще в послевоенной Москве было немало группировок, промышлявших разбойными нападениями и грабежами. А вот изображения чёрной кошки на самом деле оставляли на месте своих преступлений – обычно это были кражи – воровские компании, состоявшие из подростков: шалили они так.

Считается, впрочем, что за основу книги «Эра милосердия» братья Вайнеры взяли события, связанные с реальной красногорской бандой Ивана Митина, действовавшей, правда, не сразу после войны, как это происходит в фильме, а лет на 5-7 позже, в начале 1950-х. Но «митинские» были и впрямь жестокими – на их счету несколько убийств, в том числе, милиционеров.

И вот эту-то банду Митина и задерживал приятель будущих писателей Вайнеров Владимир Арапов, ставший прототипом того старшего лейтенанта-фронтовика, командира штрафной роты и разведчика, 42 раза ходившего за линию фронта, который пришел после Победы в МУР.

На самом деле, подлинный Арапов пришёл в органы в 19 лет, начинал в 37-м отделении милиции, но ещё до конца не определился на тот момент, хочет ли он всю жизнь посвятить поимке преступников.

Здание МУР. Фото: Popova Valeriya / Shutterstock.com   

Но произошло одно событие, которое и привело его в легендарный Московский уголовный розыск, где позже состоялось знакомство с Аркадием Вайнером, работавшим там же, на Петровке, 38.

Представьте, послевоенная Москва. Житье нищее, голодное. И вдруг в школах, находящихся недалеко от клуба фабрики «Парижская коммуна», начали пропадать детские пальтишки. Свидетели говорили, что ворует женщина. А отец в это время познакомился с девушкой, которая сказала, что она в клубе учительницей музыки работает,

– рассказывал сын Владимира Арапова Павел.

И что-то в её поведении показалось ему странным – фальшь какая-то была.

«Однажды он переоделся в женскую одежду и выследил, как его новая знакомая вышла из дома в пальто и шляпе, которую описывали свидетели», – вспоминал Павел Арапов.

Воровку поймали, но в МУРе обратили внимание на то, как именно вычислил её молодой опер. И пригласили его работать к себе.

В. Шарапов (Конкин). Кадр из фильма. Фото: Vyacheslav Panov / Globallookpress      

Впрочем, есть ещё версия (со ссылкой на Георгия Вайнера – из книги Мамонова «Последняя банда: Сталинский МУР против чёрных котов Красной Горки») о том, что «хотя Шарапов – собирательный образ, но у него есть прототип – Владимир Чванов, знаменитый сыщик МУРа, также ставший автором детективных книг.

Так что, вероятно, и тот, и другой, легенды МУРа, могли служить прототипами Шарапова.

Может быть, потому, что оба – и Арапов, и Чвалов – участвовали в поимке первого советского маньяка – Владимира Ионесяна, прозванного «Мосгазом», поскольку он представлялся сотрудником газовой службы.

Первый возглавлял, как рассказывал его сын, штаб по поиску убийцы, второй вычислил сожительницу Ионесяна, через которую вышли уже на самого изверга.

«Он же убил топориком женщину в Марьиной роще, где находилось наше отделение, – вспоминал Чвалов. – Среди похищенного им был большой телевизор «Темп»: ясно было, что в руках он телевизор не потащит, ему понадобится машина. Легковую поймать на той улице было непросто: они ходили редко. Зато грузовики – часто. Стали опрашивать водителей в автохозяйствах, один подвозил мужчину с телевизором – до Трифоновской улицы. В районе Трифоновской мы задержали сожительницу Ионесяна и нашли телевизор. А самого преступника поймали уже в Казани».

Интеллигентность Шарапова преувеличена, а Жеглов – явный карьерист

Фото: Mykhailo Koifman / Shutterstock.com    

А вот про Глеба Жеглова, который как раз-таки, как считалось долгое время, не имел чёткого прототипа, рассказал в одном из поздних интервью Георгий Вайнер:

Жеглов был наш товарищ, очень смешной человек, начальник ОБХСС Дзержинского района Москвы. Он был весельчак, гуляка, замечательный оперативник и... взяточник, – говорил младший из братьев-писателей. – В конце концов, его посадили, и он один из всех, кто шёл по этому делу – а там был очень крупный процесс, около 20 человек были арестованы – ни в чём никогда не признавался и в течение трёх лет добивался и добился, чтобы его дело пересмотрели.

И ведь мало того, что его освободили – «за недоказанностью», так он ещё и два года потратил потом на то, чтобы восстановиться на службе, и не просто в МВД, а на своём месте начальника ОБХСС Дзержинского района Москвы.

«Он вышел на работу, а на другой день подал заявление об отставке. На «гражданке» он занялся более прибыльным делом – плодоовощной торговлей в Москве. Там у него были очень большие доходы, он любил жить на широкую ногу... но, в конце концов, что-то там у него случилось, и он покончил с собой», – приводит грустную историю жизни подлинного Жеглова Вайнер.

Впрочем, мы воспринимаем и Жеглова, и Шарапова больше сквозь призму фильма – в книге-то это совсем другие персонажи.

Кадр из фильма. Фото: Vyacheslav Panov / Globallookpress      

А вот в картине «Место встречи изменить нельзя» – образы, созданные Высоцким и Конкиным. Один – жёсткий, принципиальный опер. И другой – интеллигентный, стремящийся к справедливости, бывший фронтовик.

«Интеллигентность Шарапова вы преувеличиваете, – считает между тем Андрей Константинов. – Он – офицер, прошедший войну, который командовал зэками в штрафной роте. Это человек, достаточно много повидавший, убивавший и которого убивали. Что касается принципиальности Жеглова, вы тоже, мне кажется, не совсем правы. Жеглов – он в фильме тёртый калач и, безусловно, карьерист. Помните, как Груздева он легко отправил в тюрьму? Если бы не Шарапов, был бы в тюрьме Груздев, а Жеглов не маялся бы совестью».

Кстати, сам Георгий Вайнер тоже признавался:

«Кто читал этот роман, те знают, что там очень осторожно и очень аккуратно, безо всяких революционных криков написано, что замечательный человек, выдающийся сыщик Глеб Жеглов является по существу сталинским палачом. Для него не существует ценности человеческой жизни, свободы, переживаний. И совершенно очевидно для тех, кто помнит немножко историю, что вслед за событиями 1945-46 годов, описанными в романе, наступила волна чудовищных репрессий, где именно Жегловы отличились в корпусе МВД-МГБ неслыханными злоупотреблениями, неслыханными злодействами, потому что искренняя убеждённость в правоте дела, которое они делают, безусловные личностные способности, отсутствие всяких моральных сомнений делало их страшным орудием».

Писатель Георгий Вайнер, декан факультета журналистики МГУ Ясен Засурский. Фото: Зотин Игорь / Фотохроника ТАСС

В девяностые и тот, и другой могли бы сами влиться в ОПГ

Константинов, к слову, полагает, что в сегодняшнем мире вряд ли нашлось бы место и Жеглову, и Шарапову – прежде всего потому, что оба и были как раз «идеологически мотивированными».

А вот в 1990-е могли стать кем угодно, – полагает автор «Бандитского Петербурга». – В эпоху перелома, ухода одних смыслов и прихода других, боюсь, что они могли бы либо оставаться в органах и начать заниматься какими-то не только праведными делами, либо бросить и оказаться на обочине жизни, либо попасть в банды. Но оставаться просто такими же они бы вряд ли смогли. Потому что это, во-первых, достаточно молодые люди, во-вторых, это люди действия, которые не хотят просто так сидеть и ждать, а хотят что-то совершать в этой жизни.

И сегодня они тоже, скорее всего, не смогли бы вписаться в нынешнюю систему правоохранительных органов.

«Либо это была бы какая-то кардинальная перепрошивка личности, либо они в этом времени без остатка растворились бы, и всё, – уверен Андрей Константинов. – Наше время не несёт в себе какого-то идеологического стержня. Время, где непонятно, где свои, а где чужие, что хорошо и что плохо, и как на самом деле нужно поступать, чтобы не оказаться лузером... Ведь это легко у нас – выпускать какие-то бесконечные сериалы про ментов, и там такие бедные, но честные, поэтому производящие впечатление туповатых, менты. И возникает вопрос: а на основании чего эти люди такие? Что ими движет? Воспоминания о советском детстве? Клятва пионерскому галстуку? И откуда берутся такие, как полковник Захарченко, у которого в квартире гора наличности?».

А. Константинов. Фото: Zamir Usmanov / Globallookpress    

Поэтому Жеглова и Шарапова сложно представить в современной полиции.

«Вспомните, как они живут в комнате Шарапова: делят кусок сахара, у них нет ни одежды, ни какой-то собственности. Они – лохи, говоря сегодняшним языком. На них посмотрели бы и сказали: вы что, с гор спустились? Вы чего такие – пешком ходите, на трамвае ездите? Вы, вообще, офицеры МУРа или кто?».

Зато тот самый кошелек, который Глеб Жеглов засунул в карман Кирпичу, чтобы иметь основания его задержать, – это, подчёркивает Константинов, спокойно существует и сегодня, и даже процветает.

«Сейчас за счёт соцсетей и хайпов общественное мнение встаёт на сторону того, кто первый громче крикнет и при этом не пытается разобраться: а что, собственно говоря, случилось на самом деле? – не сомневается собеседник Царьграда. – Как, кто, при каких обстоятельствах, действительно подбросил или нет? История с Иваном Голуновым очень показательна в этом смысле: никто не захотел разобраться, что на самом деле там произошло. Потому что если подбросили наркотики этому Голунову, то, во-первых, кто, во-вторых, с какой целью, в-третьих, почему никто не арестован? Наркотики есть, а хозяина у них нет. Вот вам и вся история про то, «на чью сторону встает» общественное мнение».

То есть и у Кирпича был шанс перевернуть ситуацию – когда он закричал в трамвае, мол, «фронтовику руки крутят!», однако голос его был слаб и никто его не услышал.

«А если бы это «фронтовику руки крутят!» было в соцсетях, то у Кирпича имелся бы очень большой шанс. Он бы кричал: «Кровавая гэбня! Это он, мильтон поганый, кошелёк мне на входе подложил!» Но шанс был бы и у Жеглова. Знаете, как зэки говорят: «Больше всего шансов у тех, кто первым добежал до оперчасти». Кто первым добежал до оперчасти, тот и прав. А в нынешнее время роль оперчасти играет интернет-сообщество, которое поднимает волну либо в одну сторону, либо в другую, вот и всё», – уверен Андрей Константинов.

Кто прав, Жеглов или Шарапов?

Кто прав, Жеглов или Шарапов? - СТАНИСЛАВ САДАЛЬСКИЙ — LiveJournal ?

Кто прав, Жеглов или Шарапов?


А ведь Жеглов мог быть таким - как Юрий Кузьменков в кинопробе к фильму.
Или вообще с усами - было уже даже снято несколько сцен с усатым Высоцким.
Но в итоге получился тот капитан милиции, которого мы знаем - в жилетке, галифе и орденом Красной Звезды на пиджаке (сниматься в форме Владимир наотрез отказался).
Жесткий, обаятельный и сложный персонаж, чей поступок до сих пор вызывает спор: кто прав, Жеглов или Шарапов?
"Место встречи" вышел на экраны в ноябре 1979-го, через восемь месяцев Высоцкого не стало. За полгода до смерти, в январе 1980-го, в одном из последних своих интервью для Московского радио, он сказал:
- Я и согласился сниматься в картине, чтобы этот вопрос поставить. От имени своего персонажа я утверждаю, что нужно так с ними поступать: давить от начала до конца, если ты уверен на сто процентов, что перед тобой преступник.
Розовый герой, который призывает к милосердию,а не ужесточению мер по борьбе с преступностью, он утверждает, что нужно действовать честно даже с нечестными людьми. Это все, в общем-то, на словах (...)
Если вы обратили внимание, то Вайнеры это как раз ухватили в своей вещи. Когда два персонажа окончательно рассорились и разошлись, Шарапов сказал:
"Я не хочу с тобой работать". Жеглов: "Ну иди, как хочешь".
Приходит Шарапов в МУР и видит в траурной рамочке портрет своей любимой, которую убили бандиты. В данный момент, если бы они ему попались, он любым способом упрятал бы их за решетку, если бы не уничтожил, правда? Вот Жеглов мой все время находится в этой позиции, в которой Шарапов мог бы оказаться в конце картины.
Кстати говоря, очень многим людям нравится, что Жеглов специально засунул кошелек в карман вора так ловко, потому что это явный вор.
Возможно, Жеглов не стал бы так вести себя с человеком, в вине которого не уверен. Но в одном Жеглов, я думаю, ошибается: если он подозревает в ком-то преступника, всё – для него перестает существовать в нем человек. И поэтому с единственно приличным человеком он ошибся, поэтому с ним так себя и ведет, понимаете? Вот в этом есть что-то…

О чем не подумали Шарапов, Жеглов и Говорухин: n_yegoryev — LiveJournal

баба сердцем чует...

Легенда Шарапова о встрече с Фоксом в тюрьме показалась бандитам из «Чёрной кошки» убедительной. Но если бы они были повнимательнее, Шарапов легко попался бы «на враках», причём ещё до проверки на фортепиано.

В фильме «Место встречи изменить нельзя» найдено много киноляпов — забавных неточностей, которые заметны только знатоком и только при тщательном разборе эпизодов. Марки автомобилей и костюм Ручечника, несоответствующие эпохе, меняющаяся прическа Шарапова, работавшая ночью сберкасса, в которой водитель положил деньги на книжку Шарапову, и др. Подобные ляпы при съемке фильма почти неизбежны, и критиковать режиссера Говорухина за них не стоит: картину они не портят, реалистичность не умаляют.

Но есть в фильме один вопиющий просчет, который, как ни странно, остаётся незамеченным.

Вспомните эпизод, когда Шарапов, попав в бандитскую «малину», рассказывает главарю свою легенду и упоминает о своей «первой судимости»:

Запомним этот момент: у Владимира Сидоренко (под этим именем Шарапов проникает в банду) две судимости — ведь если была первая, то предполагается и вторая.

Когда же он заработал эту судимость и сколько лет отсидел? Об этом мы узнаем чуть позже:

«Вот так на семь лет и накатал»... Итак, Сидоренко отсидел как минимум 7 лет - такой у него был первый срок, хотя мы.знаем и про вторую судимость. Получил он свой первый срок после августа 1941 года - эту дату он называет сам. Отсидел полностью, так как с 1939 по 1954 гг условно-досрочное освобождение (УДО) не применялось (вариант побега тоже исключен, поскольку Сидоренко после автокатастрофы оказывается в милиции, где устанавливают, что он судим, но отпускают, чего, разумеется, не произошло бы в случае побега). Итак, ориентировочно осенью 1941 года Сидоренко получает первый срок, который отбывает от звонка до звонка.

И вот тут — неувязочка! Утром банда садится завтракать. В этот момент по радио передают сообщение о начале Нюрнбергского процесса. Голос Левитана: «На скамью подсудимых сядут ближайшие сподвижники Гитлера по нацистской партии...»

Нюрнбергский процесс начался 20 ноября 1945 года. Значит, действие фильма «Место встречи изменить нельзя» происходит осенью 1945 (первый снег говорит о том, что на дворе, скорее всего, конец октября либо начало ноября).

Но как же Сидоренко-Шарапов между августом 1941 и ноябрем 1945 умудрился отсидеть 7 лет? Ведь прошло всего 4 года! И это только первая отсидка, а должен быть и вторая!

Бандиты этого, однако, не замечают. Зрители — тоже. Прокол, который должен был бы стоить Шарапову жизни, случился буквально за несколько секунд до знаменитого исполнения на фортепиано «Мурки». Очевидно, эпизод с «Муркой» настолько впечатлит цензоров, критиков и зрителей, что на провальную легенду Шарапова практически никто не обратил внимания.

Интересные факты и киноляпы фильма Место встречи изменить нельзя

• Киноляпы в фильме "Место встречи изменить нельзя"
1. В самом первом кадре фильма выезжает автомобиль «Виллис» с государственными номерными знаками образца 1959—1982 гг. Для правдоподобия последняя буква заклеена чёрной изолентой.
2. В первой серии, когда Шарапов с направлением входит в МУР, видно в окно и стеклянный проем двери, что на улице ночь. Когда через несколько минут он входит в кабинет к Жеглову, на улице уже чудесным образом наступает день.
3. Сразу после появления Виллиса в кадре появляется Шарапов, справа от которого стоял автомобиль ВАЗ-2101 (выпуск начат в 1970 году), а слева — палатка «Союзпечать» (типаж создан в 60-х годах).
4. Дверь в кабинет Жеглова то обита дерматином, то деревянная.
5. В нескольких сценах хорошо видно, что со спины вместо Высоцкого снимался дублер. В частности, когда милиционеры пытаются перехватить банду у магазина, в сцене где Жеглов, убивая одного бандита, кричит «Есть один» — стреляет Высоцкий, а от грузовика уворачивается дублёр. В сцене, когда нашли подкидыша, видно, как к подъезду подходит группа, первым идет Жеглов, со спины видно, что это дублёр Высоцкого. Также, когда в дом к Верке ночью входят оперативники, вместо Высоцкого — входит дублёр.
6. После убийства оперативника Векшина на Чистых Прудах бандит уезжает на трамвае. В этой сцене хорошо видно, как на перекрытой (по случаю съёмок) улице стоят автомобили ГАЗ-24 (выпускаемые с 1970 года) и столпились любопытные. В этой же сцене видна красно-белая телефонная будка, выпуск которых также начался значительно позже.
7. В первой серии «Шесть-на-девять» фотографирует тело убитой Груздевой. Явно слышен звук работы фотоаппарата с электрифицированной перемоткой пленки, хотя фотоаппрат старый, и сам фотограф в следующем кадре вручную крутит колесико.
8. В первой серии, когда Жеглов с Панковым обсуждают гильзу и пулю, которой была убита Груздева, по движениям губ Жеглова можно прочесть фразу «Да, пуля наша», в то время как в озвучке слышно «Да, гильза наша». Смена тембра голоса Высоцкого свидетельствует о том, что в сцене было использовано более позднее озвучивание.
9. В сцене осмотра трупа Векшина в первых кадрах видна «кровь» изо рта, а в последующих уже нет.
10. У работяги, нашедшего подкидыша, а также у Жеглова в легендарном монологе «Вор должен сидеть в тюрьме!» надеты золотые цепочки, что противоречит послевоенному жизненному укладу.
11. В начале второй серии (таран ворот грузовиком) «Студебеккер» «превращается» в ЗИС-150 (выпускался с 1947 года).
12. Вагон трамвая, в котором приехал и через несколько минут уехал убийца Векшина, и тот, в котором Жеглов и Шарапов задерживают Кирпича, один и тот же — 2170. Поменялась только табличка с номером маршрута с «А» на «29».
13. Когда Кирпич входит в отделение милиции, у него меняется цвет носков с белого на коричневый.
14. Когда Жеглов с Шараповым задерживают в трамвае Кирпича, то в этой сцене женщина, у которой Кирпич украл кошелек — одна, а в отделении милиции эту роль играет другая в том же платье.
15. В конце второй серии Промокашка рисует окурком чёрную кошку по контуру, очерченному ранее самим Говорухиным. При этом сгоревшим табаком невозможно провести линию длиннее трёх сантиметров — потом горелый табак кончается и крошится.
16. В третьей серии (сцена прогулки Шарапова и Синичкиной в парке) заметен целый ряд проезжающих автомобилей, современных году съёмки: ВАЗ-2101, а также Москвич-408/412, УАЗ-469, ЗИЛ-130 с прицепом, выпускаемые соответственно с 1964, 1972, 1962 гг., и др.
17. На Ручечнике (сцена в Большом театре) — чешский костюм пошива 70-х годов.
18. В начале четвёртой серии рядом с клубом милиции во время диалога Шарапова и Панкова («Пока похвастаться нечем…» — «…а Жеглов тебя хвалит») виден микрофон справа внизу.
19. В четвёртой серии, где Шарапов приехал в Лосинку, заметны вагон-рефрижератор, электропоезд ЭР2 и название станции, характерные для 70-х годов.
20. В сцене, когда Фокс выпрыгивает через окно и запрыгивает в «Студебеккер», Шарапов стреляет в него из ТТ, а во время погони Шарапов зажимает в окровавленной руке другой пистолет, предположительно «Вальтер пп/пп-к».
21. Во время перестрелки около рестарана "Астория" Шарапов стреляет из ТТ, через несколько минут во время погони за Фоксом в автобусе у Шарапова в руке ПМ (год выпуска 1951).
22. Во время погони за Фоксом в кадре несколько раз появляются телевизионные антенны образца 70-х годов. Также в течение той погони мы видим современные мачты освещения, современный белый панельный дом, и как на секунду чёрный «Студебеккер» превращается в зелёный ЗиС-150. При этом, когда Жеглов высовывается из разбитого окна для стрельбы, видно, что на улице не ночь, а утро или вечер. А когда Жеглов стрелял, на заднем плане были заметны современные году съёмки микроавтобус и белая Волга. В конце сцены в воду падает уже ГАЗ-51.
23. Во время допроса у Шарапова Фокс, вытирая окровавленные пальцы, оставил несколько пятен на столе. В конце сцены многие кровавые пятна таинственным образом исчезают.
24. После допроса Фокса, где тот написал под диктовку записку Ане, Шарапов отрывает нужный фрагмент (около четверти листа). Потом он демонстрирует эту же записку Жеглову на целом листе.
25. В пятой серии бандиты насильно сажают Шарапова в хлебный фургон. Сначала это ГАЗ-АА, потом ГАЗ-52 (выпускается с 1962 года).
26. Также на этом фургоне то появляется, то исчезает надпись «Московский Трест ГлавХлеба», и меняются номера.
27. Номерные знаки легковушки, на которой Жеглов преследовал хлебный фургон, соответствуют времени. Но их серия «МГ» в то время устанавливалась только на грузовые автомобили.
28. В одной из сцен разговора Жеглова и Шарапова в отделении у Шарапова несколько раз меняется причёска.
29. Причёски у всех милиционеров неприлично длинные для моды середины 40-х годов.
30. Милиционер «Петюня» Соловьев (Всеволод Абдулов) произносит: «Да и Осоавиахима-то уже нет». Осоавиахим разделился на ДОСАрм, ДОСАв и ДОСФлот только в 1948 году. Эта ошибка перекочевала в фильм из книги-первоисточника.
31. Липатникова и швейцара ресторана озвучивает один актёр.

Смотрите также