Приглашаю присоединиться ко мне в следующих сервисах:
Главная » Разное » Анекдотов объясняющих дух фельдмаршала румянцева

Анекдотов объясняющих дух фельдмаршала румянцева


Два анекдота о фельдмаршале Румянцеве

ДВА АНЕКДОТА О ГР. П. А. РУМЯНЦОВЕ

Эти два анекдота дошли до меня путем устного, фамильного предания, и я передаю их в таком же чистом виде, без своих добавлений и поправок. Они годятся как материал, показывающий какую память оставил по себе Задунайский в обществе. На сколько ценен такой материал — говорить излишне.

Первый анекдот относится к знаменитому моменту Кагульскому. Момент был тяжелый, по рассказам очевидцев; все были полны смутным ожиданием развязки. Лет за пятьдесят пред сим, один из таких очевидцев, служивший в армии Румянцова «волонтером», рассказывал моему отцу об этой тревоге. Ожидали приближения армии визиря: люди припадали ухом к земле, прислушивались, и за несколько дней слышали шум: говорили, что это отдаленный гул от топота Турецкой конницы, скрып обоза… Наконец армия показалась, топот и скрып от множества немазаных арб, послышались явственно. Румянцов осматривал положение неприятеля и ожидал, что Турки нападут сразу на наш слабый отряд. Когда же они расположились, он, обратясь к окружающим, поздравил их с непременною победою.

В лагере сделано было еще прежде распоряжение, чтобы все и всё было в готовности каждую минуту, чтобы все лишнее было выслано из лагеря, и офицеры имели при себе только самое необходимое. Это казалось офицерам очень стеснительным. По преданиям того времени, многие поддерживали комфорт даже в лагерной жизни. Так например, разсказывал мой дед, что когда он служил в Екатерининскую Шведскую кампанию, вышло такое же распоряжение по армии, как и под Кагулом, и он должен был отправить от себя лишние вещи — на шести тройках. Отучить тогдашних баричей от барства было трудно. Пуховики, халаты возились за ними постоянно. При передвижениях некоторые возили за собою и метресок (не знаю, допускалось ли это в военных походах). Труднее всего было сладить с халатами. Как это ни воспрещалось, но любители понежиться, хотя тайком, но все-таки не отставали от халатов.

И вот один раз Румянцов, ранним летним утром, выйдя из палатки (дело было в июле), заметил какого то оплошного офицера, который в халате куда то пробирался между палатками. Румянцов подозвал его к себе. Бедный офицер, увидя Главнокомандующего, совершенно потерялся: но Румянцов ободрил его ласковыми словами, вступил с ним в разговор, и о предметах совершенно посторонних. Пройдя вместе несколько шагов, ободренный офицер, хотел было отпроситься в свою палатку. «Куда же вы, мой друг, спешите, — отвечал Румянцов, — еще довольно рано, зайдемте ко мне, мне хочется еще с вами побеседовать». Нечего делать, вошли в палатку Главнокомандующего, который продолжал разговор, также приветливо, и пригласил своего гостя сесть. Надобно было повиноваться, но смущение гостя усилилось: он совершенно путался в речах и краснел, слишком чувствуя тягость халата на плечах, тогда как главнокомандующий был одет как должно. Разговор продолжался, и всякой раз как офицер пытался уйдти, Румянцов его удерживал: посидите, посидите, г. офицер, вы видите, что еще рано, я один и мне скучно; а ваше общество доставляет мне удовольствие. Время шло, и наконец в палатку начинают являться разные генералы и другие лица, с докладами, все в полной форме; а гость только один в халате, и главнокомандующий по прежнему продолжает его удерживать, с прежнею ласковостью. Едва, едва удалось ему наконец вырваться домой.

Не знаю, верно ли, но предание по обычаю прибавляет, что после этого халаты действительно исчезли в лагере. Ласковая манера подействовала лучше всех строгостей.

В лагерное время Румянцов, приглашая к своему столу окружающих, имел обычай включать в число гостей и по нескольку незначительных офицеров, кого случится, и оказывал им особенное внимание. Зайдет иногда речь о каком нибудь сражении; случится разноречие; главнокомандующий и обратится к кому либо из таких; Иван Иваныч, скажет, вот вы были в этом сражении, помнится, разрешите-ка наш спор! Внимательность, позаботившаяся заблаговременно узнать имя и отчество «маленького» офицера, приобретала в армии большую цену.

Следующий анекдот относится к позднейшему времени, когда Румянцев был Генерал-Губернатором Киевским, Курским, Харьковским и еще какой-то губернии. При учреждении, кажется Курской губернии, Румянцев сам открывал губернию, с обычною торжественностью таких случаев. В собрании лиц бывших при этом торжестве, находились в числе других — богатый откупщик Переверзев и помещик князь Шаховской, бывший подчиненный Румянцова, и известный ему с хорошей стороны. У них были какие то личные неудовольствия. Переверзев несколько раз подходил к Шаховскому, пользуясь удобным случаем, и говорил ему какие то колкости. Это заметили соседи; Шаховской старался сдерживаться, но видно было, что он то бледнел, то краснел. Наконец Переверзев до того стал ему наскучать, что терпение Шаховского истощилось и вдруг среди большого собрания значительных чинов, раздается звук громкой пощечины. Все присутствовавшие пришли в ужас; Шаховской казался совершенно погибшим. В эту минуту раздается голос Румянцова: «Боже мой! Какое несчастье! Бедный Шаховской сошел с ума! Иначе быть не может; я знаю этого прекрасного человека с давних пор, ради Бога, доктора, скорее! Пусть ему помогут!..»

Явились и доктора, мнимому больному отворяют кровь, увезли домой, и Румянцов, обратясь к доктору, убедительно просит его позаботиться о спасении «этого достойного человека, которого потеря будет очень чувствительна обществу». Переверзев в глазах всех был как бы покрыт позором. Должно прибавить, что он пользовался самой скверною репутациею и все были довольны, когда дело приняло такой оборот.

Прошло месяца два мнимого лечения, и Шаховской, будто бы выздоровевший, приехал к Румянцову. Сильно чувствуя сделанное ему благодеяние, он со слезами благодарил его. Румянцов ободрил его, и только дружески заметил: «вы конечно чувствуете ваш проступок… ведь хорошо что я здесь случился, а иначе — подумайте, чтобы могло с вами быть; пусть это вам будет уроком…»

Ф. Воропонов

Читать онлайн Фельдмаршал Румянцев страница 55

1759, 1 августа - участвует в Кунерсдорфском сражении. Крупнейшая победа русской армии над прусской армией Фридриха Великого.

1761, 13 августа - 5 декабря - руководит проведением Кольбергской операции. После нескольких сражений крепость Кольберг взята русскими войсками.

1762, февраль - произведён в генерал-аншефы. Император Пётр III награждает П.А. Румянцева орденами Святого Андрея Первозванного и Святой Анны.

1764, ноябрь - назначен президентом Малороссийской коллегии и генерал-губернатором Малороссии.

1768, ноябрь - начало Русско-турецкой войны. П.А. Румянцев - командующий Второй армией.

1769, август - назначен командующим Первой армией.

1770, 17 июня - разбивает турецко-крымско-татарский корпус под командованием хана Каплан-Гирея.

7 июля - разбивает 80-тысячный татарско-турецкий корпус при Ларге.

21 июля - разбивает вдесятеро превосходящие силы противника, которыми командовал великий визирь Иваззаде.

Август - получает чин генерал-фельдмаршала. Составляет "Обряд службы" - свой главный военно-теоретический труд.

1771 - предпринимает осаду Силистрии, но без штурма отводит армию за Дунай.

1774 - рейд армии Румянцева отрезает турецкой армии сообщение с Адрианополем.

1775, 10 июля - заключён Кючук-Кайнарджийский мир. Высочайшим указом поведено генерал-фельдмаршалу графу Петру Александровичу Румянцеву присоединить к фамилии наименование "Задунайский".

1776, декабрь - Румянцев - почётный член Академии наук.

1787, сентябрь - начало второй екатерининской Русско-турецкой войны. Румянцев - командующий Украинской армией, действующей против турок.

1789, апрель - после объединения двух армий с Румянцева слагают полномочия командующего армией.

1794, апрель - назначен главнокомандующим армией в Польше.

1796, 8 декабря - граф Пётр Александрович Румянцев-Задунайский скончался в селе Ташань Полтавской губернии.

1799 - в Петербурге, на Марсовом поле, установлен памятник П.А. Румянцеву.

КРАТКАЯ БИБЛИОГРАФИЯ

Фельдмаршал Румянцев. Сборник документов и материалов. М., 1947.

Румянцев П.А. Документы. Т. 1–3. М.: Воениздат, 1953–1959.

Фельдмаршал Румянцев. Документы, письма, воспоминания. М., 2001.

Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала. М.,2014.

Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа П.А. Румянцева-Задунайского. СПб., 1811.

Анисимов Е.В. Елизавета Петровна. М.: Молодая гвардия, 1999 (серия "ЖЗЛ").

Бантыш-Каменский Д.Н. Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов. Т. 1–2. М., 1991.

Бобровский П.О. История лейб-гвардии Преображенского полка. М., 2007.

Богданович М.Н. Походы Румянцева, Потемкина и Суворова в Турции. СПб., 1852.

Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им для потомков. Т. 1–3. М.;Л., 1931.

Брикнер А.Г. История Екатерины Второй. Т. 1–2. М., 1991.

Буганов В. И., Буганов А.В. Полководцы XVIII в. М., 1992.

Генерал-фельдмаршал граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский пред последнею Турецкою войною. Начертание благодарного очевидца Н.А. Лесницкого, бывшего его питомца и секретаря // Отечественные записки. Ч. 24. 1825. №66.

Греч Н.И. Записки о моей жизни. М.; Л., 1930.

Гурковский В.А. Кадетские корпуса Российской империи. Т. 1–2. М., 2005.

Давыдов Д.В. Военные записки. М., 1940.

Державин Г.Р. Сочинения: В 7 т. 2-е акад. изд. / Под ред. Я.К. Грота. СПб., 1868–1878.

Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир. М., 1955.

Елисеева О.И. Григорий Потёмкин. М.: Молодая гвардия, 2006 (серия "ЖЗЛ").

Замостьянов А.А. Гаврила Державин: Падал я, вставал в мой век. М: Молодая гвардия, 2013 (серия "ЖЗЛ").

Замостьянов А.А. Гений войны Суворов. М., 2013.

Записки графа Сегюра о пребывании его в России в царствование Екатерины II (1785–1789). СПб., 1865.

Записки императрицы Екатерины II. М.: Наука, 1990.

Золотарёв В. А., Межевич М. Н., Скородумов Д.Е. Во славу Отечества Российского… М., 1984.

Зорин А.В. Кормя двуглавого орла… Литература и государственная идеология в России в последней трети XVIII - первой трети XIX века. М., 2001.

Каманин И.К биографии Г.Н. Теплова // Киевская старина. Год седьмой. Т. 23. Киев, 1888.

Керсновский А.А. История русской армии. Т. 1–4. М., 1992.

Клокман Ю.Р. Фельдмаршал Румянцев в период Русско-турецкой войны 1768–1774 гг. М.: Изд-во АН СССР, 1951.

Ковалевский П.И. Генералиссимус Александр Васильевич Суворов: Психиатрические эскизы из истории. СПб., 1905.

Кони Ф.А. История Фридриха Великого. М., 1997.

Коробков Н.М. Фельдмаршал П.А. Румянцев-Задунайский. М., 1944.

Лещинский Л.М. Военные победы и полководцы русского народа второй половины XVIII века. М.: Воениздат, 1959.

Лиштенан Ф.Д. Елизавета Петровна. Императрица, не похожая на других. М., 2012.

Лопатин В.С. Потёмкин и Суворов. М.: Наука, 1992.

Лопатин В.С. Суворов. М.: Молодая гвардия, 2012 (серия "ЖЗЛ").

Лопатников В.А. Канцлер Румянцев. М.: Молодая гвардия, 2011 (серия "ЖЗЛ").

Лубченков Ю.Н. Фельдмаршал службы российской: Историческое повествование. М., 1988.

Масловский Д.Ф. Русская армия в Семилетнюю войну. Кн. 1–3. М., 1886–1891.

Масловский Д.Ф. Строевая и полевая служба русских войск времён императора Петра. М., 2012.

Массон К. Секретные записки о России, и в частности о конце царствования Екатерины II и правлении Павла I. M., 1918.

Меерович Г.И. Румянцев в Петербурге. Л.: Лениздат, 1987.

Молчанов Н.Н. Дипломатия Петра Великого. М., 1984.

Петелин В.В. Фельдмаршал Румянцев: Документальное повествование. М: Воениздат, 1989.

Писаренко К.А. Елизавета Петровна. М.: Молодая гвардия, 2014 (серия "ЖЗЛ").

Письма графини Е.М. Румянцевой к ее супругу. СПб., 1888.

Полевой Н.А. История князя Италийского, графа Суворова-Рымникского, генералиссимуса Российских войск. СПб., 1858.

Полевой Н.А. Русские полководцы, или жизнь и подвиги российских полководцев, от времен Императора Петра Великого до царствования Императора Николая I. Жизнеописания составлены Николаем Полевым. СПб.: Типография Константина Жернакова, 1845.

Попов М.Г. Боевые песни русского солдата. СПб., 1893.

Прунцов В.В. Полководец Румянцев. М., 1946.

Пыляев М.И. Старый Петербург. Л., 1990.

Романовский А. Армия Фридриха Великого. М., 2013.

Россия XVIII века глазами иностранцев. Л., 1989.

Русская литература конца XVIII - начала XIX века в общественно-культурном контексте. Л., 1983.

Серков А.И. История русского масонства XIX века. СПб., 2000.

Старков Я.М. Рассказы старого воина. М., 1847.

Суворов А.В. Документы / Под ред. Г.П. Мещерякова. Т. 1–4. М., 1949–1953.

Теплов Б.М. Ум полководца. Проблемы индивидуальных различий. М., 1961.

Фрейзер Д. Фридрих Великий. М., 2003.

Чичагов Н. Жизнь генерал-фельдмаршала П.А. Румянцева-Задунайского. М., 1849.

Энгельгардт Л.Н. Записки. М., 1997.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

Анекдоты о графе Петре Александровиче Румянцеве

Анекдоты № 23 от 01.06.2000 г.

О похождениях графа Румянцева

Известный полководец граф П.А. Румянцев (1725-1796) в молодости отличался необыкновенно большой любовью к прекрасному полу. Однажды он обольстил одну непреклонную даму. Ее муж узнал об этом и стал требовать сатисфакции. Румянцев заплатил оскорбленному мужу двойной штраф, и в тот же день снова воспользовался своим правом. А мужу он сказал, что тот не может жаловаться, так как уже получил вперед свое удовлетворение.
Об этом поступке молодого повесы стало известно Елизавете Петровне. Она отправила Румянцева для исправления к отцу, где будущий фельдмаршал понес телесное отеческое наказание, хотя уже был в чине полковника.

О воинских нравах графа Румянцева

Граф П.А. Румянцев в военном лагере вел жизнь, как простой солдат. Уставы тогда были очень строгими, но граф никого из своих подчиненных не делал несчастными по пустякам. Он только любил подшучивать над сибаритами и лентяями.
Однажды на рассвете он осматривал свой лагерь и заметил, что один из офицеров отдыхает в халате. П.А. Румянцев подошел к этому офицеру, начал с ним разговаривать, взял его под руку, вышел из палатки, прошел мимо войск и потом зашел вместе с ним в фельдмаршальский шатер, где находились генералы и штабные офицеры. Смущению бедного офицера не было предела.

Румянцев и Потемкин

Князь Потемкин был могущественнейшим лицом в государстве. В силу своего положения он затемнял заслуги всех своих преемников на военном поприще. Много неприятностей причинил Потемкин и Румянцеву, но последний никогда не жаловался на это, а только избегал разговоров на эту тему.
Когда до Румянцева дошло известие о смерти Потемкина, то он не смог удержаться от слез. На недоуменные вопросы он отвечал:
"Чему вы удивляетесь? Потемкин был мне соперником, но Россия лишилась в нем усерднейшего сына".

Румянцев под конец жизни

Под конец жизни граф Румянцев поселился в своем имении Ташан под Киевом. Там он построил дворец, но для своего личного проживания выбрал всего две комнаты.
Любимым его занятием стало чтение книг. Ласково похлопывая по корешкам, он говорил:
"Вот мои учителя".
Часто он одевался в простую одежду и, сидя на пне, ловил рыбу.
Однажды приезжие разыскивали в саду знаменитого героя и обратились к Румянцеву с вопросом, где бы увидеть графа? Румянцев ласково ответил:
"Вот он. Наше дело города пленить, да рыбу ловить".
Дворец Румянцева был богато убран, но в некоторых комнатах стояли простые дубовые столы и стулья. По этому поводу он говорил:
"Если великолепные комнаты внушают мне мысль, что я выше кого-либо из людей, то пусть сии простые стулья напоминают, что я такой же простой человек, как и все".

Жена графа Румянцева

Супруга графа Румянцева знала о непостоянстве своего мужа. На какой-то праздник она послала в армию к мужу различные подарки, среди которых было и несколько кусков тканей на платья его любезной даме. Румянцев, тронутый до слез, сказал о своей супруге:
"Она человек придворный, а я - солдат. Ну, право, батюшки, если бы знал ее любовника, послал бы ему тоже подарки".

Читать онлайн Фельдмаршал Румянцев страница 52

Оставались ли у России шансы получить на западной границе дружественную Польшу, не растаптывая её суверенитет? Екатерина взяла курс на поглощение Польского королевства - и даже некоторым современникам такая тактика не казалась бесспорной. А к середине XIX века, после нескольких кровопролитных польских восстаний, среди государственников стало популярным отношение к Польше как к непосильной обузе. Но что предлагала нам история вместо поглощения? Не усиление ли Пруссии за счёт Польши - и это ещё не в худшем случае?

Сокрушив Османскую империю, прорвавшись к Чёрному морю, империя чувствовала силушку в плечах - и расширялась с молодецким гимном композитора Козловского на стихи Державина: "Гром победы, раздавайся!" В этих словах - смысл эпохи. И захват европейской столицы в этой системе ценностей - дело благородное. А уж тем более если речь идёт о славянском католическом государстве, которое во времена Московской Руси слыло соперником опасным и могущественным.

Слава той осенью досталась Суворову - и заслуженно. Ему посвящали стихи - Иван Дмитриев, Гаврила Державин… Прежде он не изведывал столь полного признания - и не скрывал торжества. Ликовал. Румянцев остался в тени - но кампания подчеркнула его влияние на политическую жизнь империи, и граф Задунайский увядал в душевном равновесии. У него уже и так имелись все награды, разве что княжеского титула не хватало. За польские дела императрица в конце концов пожаловала Петру Александровичу новые имения, и не только. "Повелеваем Сенату нашему подвиги его засвидетельствовать новою похвальною грамотою, к подписанию нашему заготовляемою; сверх того пожаловали мы ему в потомственное владение деревни; на вечную память заслуг его воздвигнуть ему на иждивении казны нашей дом, с принадлежащим к нему внутренним убором, и перед оным соорудить памятник, истребовав от него уведомление, в столице ли, или же в которой из своих деревень он предпочтет те строения, и представя нам план и сметы, дабы мы об отпуске потребной суммы могли учинить распоряжение". Эти лестные слова Румянцев узнал и напрямую, и в пересказе Завадовского.

Ничто не нарушало ташаньского уединения, а Пётр Александрович доказал самому себе, что может управлять армиями и чиновниками по переписке.

Закат

Закат выдался долгий: состарился Румянцев раньше срока, а жил, по тем временам, до глубокой старости. Граф почти безвылазно пребывал в своём имении Ташань под Киевом. Там он построил дворец, но для своего личного проживания выбрал всего две комнаты. Из многих имений, принадлежавших ему в Малороссии, излюбленными считались Вишенки с Черешенками. Дворец в Вишенках тоже напоминал романтическую крепость - туда Пётр Александрович наведывался куда чаще, чем в шумные города империи. В Вишенках он выстроил весьма вычурные резиденции, которые названиями да и архитектурными мотивами напоминали ему о миновавших походах: Молдавский дворец, Турецкий дворец, Готический дворец и Итальянский. Среди авторов этого великолепия называют архитекторов Василия Баженова и Максима Мосципанова - украинского зодчего, которого Румянцев привечал.

Во время своей знаменитой поездки в Новороссию в 1787 году Екатерина гостила у Румянцева в Вишенках - и Готический дворец построен был специально для императрицы. Румянцев тогда пустил в ход всё своё красноречие, чтобы заманить к себе венценосную путешественницу. Он уже тогда не любил приезжать в Петербург - а в обжитой Малороссии рассчитывал на высочайшее внимание. Не стыдно было принимать Фелицу в этой усадьбе: Румянцев всё строил с царским размахом, хотя, как отмечали современники, без кричащей, вульгарной роскоши.

Уже не просто любимым, но почти единственным его занятием стало чтение книг - смолоду на это вечно не хватало времени. Ласково похлопывая по корешкам, граф приговаривал: "Вот мои учителя". Чему же учиться, когда все сражения уже выиграны?! Сказывали, что частенько он одевался в простую одежду и, сидя на пне, ловил рыбу - как обыкновенный крестьянин или отставной ветеран. И не променял бы тихую рыбалку на придворную шумиху. "Блажен, кто менее зависит от людей… И чужд сует разнообразных".

Однажды приехали к нему гости, они долго искали в саду знаменитого героя и, случайно встретив старика, обратились к нему с вопросом: "Где бы найти сиятельного графа?" Румянцев ответил задумчиво и доброжелательно: "Вот он. Наше дело города пленить да рыбу ловить".

Жилище Румянцева отличалось богатым убранством, но в тех комнатах, где фельдмаршал обитал, стояли простые дубовые столы и стулья. По этому поводу он говорил: "Если великолепные комнаты внушают мне мысль, что я выше кого-либо из людей, то пусть сии простые стулья напоминают, что я такой же простой человек, как и все".

Принято считать, что философское, даже сентиментальное отношение к войне Румянцев проявлял и до своего ухода с исторической сцены. В любимой многими книге "Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского" есть история под названием "Достопамятные слова человеколюбивого Румянцева":

"…Всеобщая радость является во всем Российском войске, и веселые лица приветствуют победителя Румянцева. Но сей мудрый герой обнаруживает уныние и, по-видимому, совершенно чуждается радости, произведенной победою. Один из друзей, окружавших Задунайского, спрашивает его, почему не разделяет он всеобщего веселия при столь славном поражении неприятеля. В то время граф Румянцев говорит ему: "Посмотри на сии потоки струящейся крови, на сии тела, принесенные в жертву ужасной войне. Как гражданин сражался я за Отечество, как предводитель победил и как человек плачу". Сии слова, сказанные в первую минуту восхищения, производимого победою, делают Румянцева мужем истинно великим".

Думается, что среди опытных полководцев нет ни одного, кто хотя бы раз не испытал подобных мыслей. Но подчёркивать именно этот настрой Румянцева стали во времена карамзинские, во времена сентиментализма.

В поведении старика видели хандру, но, быть может, он познал какие-то новые для себя, несуетные истины и обратился к Вечному как молчаливый собеседник. Всегда он был непрост, Пётр Александрович Румянцев. Когда его привлекали к делам государственным и армейским - он снова умело действовал, правда, отныне - исключительно в кабинетном стиле. Бегать ему давненько не по силам было. Болезни смолоду преследовали фельдмаршала, раньше ему удавалось их скрывать - и товарищи по оружию принимали Румянцева за богатыря. Обманчивое впечатление!

Человек создал одежду, чтобы прикрывать срамоту, и хороший тон - чтобы скрывать нутряную правду. Для Румянцева это правило не было секретом, но не вызывало энтузиазма. В армии - другое дело, там чаще всего ты действуешь в системе "личность - коллектив", там искренность не всегда вредна, а зачастую и полезна. Так же - в общении между друзьями, соратниками или в семье.

В политике другой уровень ответственности, личное следует отбросить - и общение происходит на уровне двух (или более) сложных систем, в каждой из которых хватает внутренних противоречий. Самое глупое и безответственное в таких условиях - щеголять искренностью. Погубишь корабль за милую душу!

Все завоеватели, начиная с древнейших времён, и даже самые бескомпромиссные и нелицемерные из крупных политиков выдвигали дружелюбные лозунги для народов, которые намеревались покорить. А как иначе? Уж если ты собрался кого-то ударить - не следует его ещё и громко проклинать, а тем более нельзя плевать в поверженного врага. Если ударил вежливо - когда-нибудь вы ещё сможете посотрудничать и - кто знает? - возможно, ещё будете полезны друг другу. Сжигать мосты - непрактично. Румянцев приметил, что некоторые из его молодых товарищей проявили тягу к этой политической грамоте. Для них эти осторожные шахматы - в удовольствие. Полководец тут же набрасывает план: с помощью Завадовского можно незримо присутствовать в Петербурге. Не утруждая себя придворной кутерьмой, Румянцев издалека сумеет следить за толкотнёй на российском Олимпе.

Это не шпионаж. Возможно, у Румянцева имелись и настоящие шпионы, платные агенты, но у них масштаб помельче. А такие, как Завадовский, - друзья, ученики, представители неформальной партии Румянцева. Не пешки, но фигуры. И они относились к Петру Александровичу с ученическим почтением, которое не иссякало ещё и потому, что граф Задунайский умел и материально заинтересовать друзей… Он знал цену рублю и умел инвестировать - в том числе и в союзников. Разумеется, косвенным порядком.

Думал он использовать и ретивого Григория Потёмкина, но быстро понял, что у этого генерала размах царский. Он быстро перетянет на себя одеяло, всех проглотит и костей не оставит. Таланты Потёмкина Румянцев разглядел, но разглядел и честолюбие, которое мешало двоим полководцам объединиться для прочного политического союза.

Самым крупным и надёжным политическим приобретением Румянцева стал Александр Андреевич Безбородко, в котором полководец сразу разглядел небывалого царедворца, дипломата, управленца. Ну кто ещё способен ужиться подряд - с Румянцевым, Екатериной и Павлом? Аттестуя Безбородко императрице, Румянцев сказал: "Представляю вашему величеству алмаз в коре. Ваш ум даст ему цену". Александр Андреевич поверхностно знал многие языки, но чисто говорить по-русски так и не выучился. Его малороссийский говор на все лады обыгрывали острословы, да и императрица посмеивалась, но Безбородко знал: пока он трудится энергично, пока не потерял нюх и хитроумие - он незаменим. Второго Безбородко под рукой у императрицы не имелось.

Читать онлайн Фельдмаршал Румянцев страница 157

В одной из первых книг о фельдмаршале Румянцеве, с любопытнейшим названием: "Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа Петра Александровича Румянцева-Задунайского, с присовокуплением краткого описания некоторых деяний сего великого мужа и переписки его с разными особами", безвестный автор выявляет наиболее выдающиеся черты личности фельдмаршала. Приведу лишь "анекдот" под названием "Достопамятные слова человеколюбивого Румянцева": "…Всеобщая радость является во всем Российском войске, и веселые лица приветствуют победителя Румянцева. Но сей мудрый герой обнаруживает уныние и, по-видимому, совершенно чуждается радости, произведенной победою. Один из друзей, окружавших Задунайского, спрашивает его, почему не разделяет он всеобщего веселия при столь славном поражении неприятеля. В то время граф Румянцев говорит ему: "Посмотри на сии потоки струящейся крови, на сии тела, принесенные в жертву ужасной войне. Как гражданин сражался я за Отечество, как предводитель победил и как человек плачу". Сии слова, сказанные в первую минуту восхищения, производимого победою, делают Румянцева мужем истинно великим".

С тех пор как вышла эта книжка, прошло сто семьдесят семь лет. За это время о Румянцеве никогда не забывали, но было время, когда его заслуги и военные доблести стремились приписать другим славным сынам России, тем самым преуменьшив его значение и возвеличив других. Особенно в этом преуспел Н. Полевой. В книге о Суворове этот одаренный беллетрист всячески преуменьшал военный гений Румянцева, бездоказательно в любых случаях выдвигая на первое место своего любимого героя. Я тоже очень люблю Суворова, но как наивно звучат слова некоторых исторических романистов, пошедших следом за Н. Полевым в оценках сложнейших исторических событий. В частности, один из авторов сообщает: "Успех Суворова резко выделялся на фоне общей бездеятельности румянцевской армии и принес ему Георгия 2-го класса…" Речь здесь идет о частном эпизоде – о стычке бригады Суворова с турецкими отрядами под Туртукаем. Местечко сожгли, турок побили и ушли в свой лагерь, на левый берег Дуная. Суворов здесь лишь исполнитель поиска против неприятеля, а за всеми действиями своих войск следил фельдмаршал Румянцев. Или еще из того же автора: "К тому времени нерешительность Румянцева, страшившегося углубляться за Дунай…"

Румянцев хорошо понимал, что за каждым его решением – судьбы человеческие; он всегда долго готовил операцию, чтобы выиграть ее с наименьшими потерями. И с уважением относился к противнику, турки в то время были очень сильны…

А Георгия 2-го класса Суворов получил за Туртукай по представлению фельдмаршала Румянцева. Не всегда был на высоком уровне Времени русский Марс Суворов. Румянцев порой резко критиковал его за самовольство и строптивость, так мешавшие в достижении еще больших успехов в 1773-м и 1774 годах. Выиграть частное сражение по тем временам еще ничего не значит. Вот почему Румянцев меньше гордился победами при Ларге и Кагуле, чем победами в конце октября 1771 года, когда по всей фронтовой линии Дунайского побережья неприятель был разбит и подавлен только благодаря умелой организации взаимодействия между отдельными корпусами и всей армией. И вот почему Румянцев резко осуждал Суворова, отказавшегося взаимодействовать с Каменским после битвы под Козлуджи. (Сказавшись больным, Суворов покинул поле боя, причинив вред всей армии и Отечеству своему.) Конечно, Румянцеву приходилось быть резким и "холодным" не только с таким выдающимся военным талантом, но и с князем Репниным, графом Салтыковым, князем Долгоруковым и многими другими. Так что вполне резонно эти его подчиненные распространяли о нем всяческие нелепые слухи, дошедшие и до Н. Полевого.

Полковник В.В. Прунцов в очерке "Полководец П.А. Румянцев" отмечал, что Румянцев был не только богато и разносторонне одаренной личностью, образованнейшим человеком своего времени, многогранным в своей деятельности, выдающимся полководцем, глубоким теоретиком военного искусства, замечательным воспитателем армии и блестящим мастером боевой подготовки, но одновременно и крупным государственным деятелем широкого масштаба, талантливым организатором и прекрасным дипломатом. Современный биограф великого полководца отмечает, что роль фельдмаршала Румянцева в отечественной истории была бы куда значительнее, если бы не появился у него сильный соперник в лице Потемкина: "Правда, это был соперник особого рода. Этот соперник не был противником мероприятий Румянцева. Наоборот, он на лету схватывал идеи фельдмаршала, но… проводя эти идеи в жизнь, оформлял их самостоятельно. Вследствие этого Румянцев чувствовал себя обокраденным. Бороться с всесильным Потемкиным было совершенно невозможно: он был фаворитом царицы Екатерины II. Справедливость требует отметить, что Потемкин был талантливый государственный деятель и горячий русский патриот. Румянцев сознавал это, он хорошо понимал, что деятельность Потемкина идет на пользу России и ее армии, но одновременно фельдмаршал не менее ясно сознавал, что лично он сделал бы ту же работу еще лучше, полнее и бескорыстнее.

Административные дарования Потемкина и размах его деятельности Румянцев хорошо знал и ценил. Однако, используя свою близость к царице, Потемкин всюду хотел быть на первом месте. Будучи весьма посредственным полководцем, он тем не менее во вторую русско-турецкую войну занимает пост главнокомандующего, а Румянцев – талантливый полководец и заслуженный фельдмаршал – остается на вторых ролях. Это, конечно, сильно обижало фельдмаршала, лишало его необходимого равновесия и не давало сознания удовлетворенности своими трудами на пользу Родины".

Все это так. И сколько здесь откроется психологических глубин тому, кто внимательно проследит за этими столкновениями двух великих людей XVIII века! Нельзя только приписывать Потемкину то, что намечено и сделано Румянцевым. Нельзя только приписывать Суворову то, что намечено и сделано Румянцевым. Каждому из этих гениев отведено собственное место в истории России, становления ее как великой державы.

После Кучук-Кайнарджийского мира началась новая страница в истории России. Менялась и политическая ориентация России, менялись политические связи и союзы. Постепенно рвались связи с Пруссией, улучшались отношения с Францией и Австрией. По-прежнему сложными были отношения с Польшей, Швецией.

Румянцев внимательно следил за событиями, тосковал и томился от своей бездеятельности. Но, сказавшись больным, он не мог терпеть своей подчиненной от Потемкина роли в армии, а потому чаще всего жил в своем имении под Киевом.

1978-1988.

1996–2002 гг.

И в заключение с благодарностью вспоминаю всех родных, близких друзей и товарищей, рецензентов, издателей, редакторов, сотрудников библиотек Центрального Дома литераторов и Российской государственной библиотеки (бывшей Ленинской), которые с чутким вниманием отнеслись к осуществлению замысла написать эту книгу.

Выражаю глубокую благодарность и руководителям АКБ "ОБЩИМ" Светлане Викторовне Кузьминой и Вадиму Павлиновичу Низову за финансовую помощь в издании моих творческих проектов – АКБ помог издать мне Полное собрание сочинений М.А. Булгакова в 10 томах (Голос, 1995–2000), книгу моих воспоминаний "Счастье быть самим собой" (Голос, 1999), и теперь вот серию моих биографических книг о великих людях, оставивших своими деяниями и творениями неизгладимый след в ИСТОРИИ РОССИИ, – книги о фельдмаршале Румянцеве, Федоре Шаляпине, Алексее Толстом, Михаиле Булгакове, Михаиле Шолохове, изданных издательством "Центрполиграф" в 2000–2003 годах.

Краткий пояснительный словарь

Авантаж – перевес, преимущество, выгода.

Али-бей – один из мамлюкских беев, поднял восстание против турок в 1770 г. В русско-турецкой войне выступал на стороне русских войск.

Банат – историческая область в Юго-Восточной Европе, расположенная между Трансильванскими Альпами на востоке и рекой Тисой на западе.

Бригадир – офицерский чин в русской армии в XVIII в., промежуточный между полковником и генерал-майором.

Войт – глава украинского поселения с магдебургским правом; в XVIII в. – член городского магистрата.

Галиот – тип короткого парусного судна со сферической кормой, водоизмещением 200–300 тонн.

Гаупт-квартира – главная квартира при размещении войск.

Гетман – на Украине в XVI–XVII вв. глава реестровых казаков; с 1648 г. – правитель Украины и глава казацкого войска. С 1764 г. должность устранена.

Генерал-квартирмейстер – штатная должность в некоторых армиях. Обычно генерал-квартирмейстер возглавлял разработку и планирование боевых операций.

Генеральная старшина – высшая центральная военная и гражданская администрация на Левобережной Украине во второй половине XVII–XVIII вв., совет при гетмане.

Генерал-марш – старинный сигнал на трубе в походах мирного времени, служил взамен приказания "Приготовиться к выступлению!" (с ночного или большого привала).

Гласис – пологая земляная насыпь впереди наружного рва крепости, долговременного сооружения или полевого укрепления. Возводится для улучшения обстрела местности, маскировки и защиты укрепления.

Читать онлайн "Фельдмаршал Румянцев" автора Замостьянов Арсений Александрович - RuLit

1755, 15 марта — родился третий, младший сын П.А. Румянцева Сергей.

Декабрь — П.А. Румянцев произведён в генерал-майоры.

1757, 19 августа — участвует в сражении при Гросс-Егерсдорфе, первом крупном сражении русской армии в Семилетней войне. Умелые действия П.А. Румянцева решили исход сражения.

1758, январь — произведён в генерал-поручики.

1759, 1 августа — участвует в Кунерсдорфском сражении. Крупнейшая победа русской армии над прусской армией Фридриха Великого.

1761, 13 августа — 5 декабря — руководит проведением Кольбергской операции. После нескольких сражений крепость Кольберг взята русскими войсками.

1762, февраль — произведён в генерал-аншефы. Император Пётр III награждает П.А. Румянцева орденами Святого Андрея Первозванного и Святой Анны.

1764, ноябрь — назначен президентом Малороссийской коллегии и генерал-губернатором Малороссии.

1768, ноябрь — начало Русско-турецкой войны. П.А. Румянцев — командующий Второй армией.

1769, август — назначен командующим Первой армией.

1770, 17 июня — разбивает турецко-крымско-татарский корпус под командованием хана Каплан-Гирея.

7 июля — разбивает 80-тысячный татарско-турецкий корпус при Ларге.

21 июля — разбивает вдесятеро превосходящие силы противника, которыми командовал великий визирь Иваззаде.

Август — получает чин генерал-фельдмаршала. Составляет «Обряд службы» — свой главный военно-теоретический труд.

1771 — предпринимает осаду Силистрии, но без штурма отводит армию за Дунай.

1774 — рейд армии Румянцева отрезает турецкой армии сообщение с Адрианополем.

1775, 10 июля — заключён Кючук-Кайнарджийский мир. Высочайшим указом поведено генерал-фельдмаршалу графу Петру Александровичу Румянцеву присоединить к фамилии наименование «Задунайский».

1776, декабрь — Румянцев — почётный член Академии наук.

1787, сентябрь — начало второй екатерининской Русско-турецкой войны. Румянцев — командующий Украинской армией, действующей против турок.

1789, апрель — после объединения двух армий с Румянцева слагают полномочия командующего армией.

1794, апрель — назначен главнокомандующим армией в Польше.

1796, 8 декабря — граф Пётр Александрович Румянцев-Задунайский скончался в селе Ташань Полтавской губернии.

1799 — в Петербурге, на Марсовом поле, установлен памятник П.А. Румянцеву.

КРАТКАЯ БИБЛИОГРАФИЯ

Фельдмаршал Румянцев. Сборник документов и материалов. М., 1947.

Румянцев П.А. Документы. Т. 1–3. М.: Воениздат, 1953–1959.

Фельдмаршал Румянцев. Документы, письма, воспоминания. М., 2001.

Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала. М.,2014.

Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа П.А. Румянцева-Задунайского. СПб., 1811.

Анисимов Е.В. Елизавета Петровна. М.: Молодая гвардия, 1999 (серия «ЖЗЛ»).

Бантыш-Каменский Д.Н. Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов. Т. 1–2. М., 1991.

Бобровский П.О. История лейб-гвардии Преображенского полка. М., 2007.

Богданович М.Н. Походы Румянцева, Потемкина и Суворова в Турции. СПб., 1852.

Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им для потомков. Т. 1–3. М.;Л., 1931.

Брикнер А.Г. История Екатерины Второй. Т. 1–2. М., 1991.

Буганов В. И., Буганов А.В. Полководцы XVIII в. М., 1992.

Генерал-фельдмаршал граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский пред последнею Турецкою войною. Начертание благодарного очевидца Н.А. Лесницкого, бывшего его питомца и секретаря // Отечественные записки. Ч. 24. 1825. №66.

Греч Н.И. Записки о моей жизни. М.; Л., 1930.

Гурковский В.А. Кадетские корпуса Российской империи. Т. 1–2. М., 2005.

Давыдов Д.В. Военные записки. М., 1940.

Державин Г.Р. Сочинения: В 7 т. 2-е акад. изд. / Под ред. Я.К. Грота. СПб., 1868–1878.

Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир. М., 1955.

Елисеева О.И. Григорий Потёмкин. М.: Молодая гвардия, 2006 (серия «ЖЗЛ»).

Замостьянов А.А. Гаврила Державин: Падал я, вставал в мой век. М: Молодая гвардия, 2013 (серия «ЖЗЛ»).

Замостьянов А.А. Гений войны Суворов. М., 2013.

Записки графа Сегюра о пребывании его в России в царствование Екатерины II (1785–1789). СПб., 1865.

Эпилог. Фельдмаршал Румянцев

Петр Александрович Румянцев умер 8 декабря 1796 года. Еще двадцать с лишним лет он служил своему Отечеству, но уже не мог дать ничего подобного тому, что он совершил во время Семилетней войны и русско-турецкой 1768–1774 гг., названной в его честь Румянцевской.

На российском престоле в то время, когда умер Румянцев, несколько дней уже царствовал Павел I. Он, узнав о смерти любимого полководца, повелел императорскому двору носить три дня траур.

– Румянцев во время царствования отца и матери моей прославился в России более, чем Тюренн во Франции. Он почитаем и любим был покойным Петром III и был ему предан, за что и воздаю такую честь его памяти, какой еще ни один полководец не имел в моем Отечестве.

Напомню читателям, что Тюренн был одним из выдающихся и знаменитых полководцев Франции XVII столетия, внук Вильгельма Оранского, активный участник Тридцатилетней войны и других войн Франции, которые она вела при Людовике XIV против Испании, Нидерландов, Фландрии, маршал Франции.

Екатерина II часто величала Румянцева Велисарием, в честь знаменитого византийского полководца VI века, сподвижника Юстиниана I. Уроженец Фракии, Велисарий громил иранские войска, стер с лица земли государство вандалов в Северной Африке, завоевал для Византии в свое время Сицилию, Неаполь, Рим. Велисарий и Тюренн были для своего времени реформаторами военного искусства, смело применяли в битвах новые тактические и стратегические принципы ведения войны, но оба придерживались главного принципа военного искусства – достигать победы с наименьшими человеческими потерями, а потому много маневрировали, выбирая лучшее расположение для своих войск, чтобы затем разгромить неприятеля в открытом бою.

Много лет фельдмаршал Румянцев был в тени, на втором плане, исполняя второстепенные должности в последней трети царствования Екатерины II. Он часто ссылался на недомогания, но главной причиной отказа вновь стать активным проводником политики «всемилостивейшей императрицы» было нежелание его раболепно выполнять ее повеления, которые не всегда ему были по сердцу и по душе. Так, в частности, в период обострения польских событий 1792 года она писала стареющему фельдмаршалу, спокойно доживающему славный век в своем поместье: «…скажу здесь только то, что я, услыша о лучшем состоянии теперь здоровья Вашего, обрадовалась и желаю, чтоб оно дало Вам новые силы разделить со мною тягости мои; ибо Вы сами довольно знаете, сколь отечество помнит Вас, содержа незабвенно всегда заслуги Ваши в сердце своем.

Знаете также и то, сколь много и все войско самое любит Вас, и сколь оно порадуется, услыша только, что обожаемый Велисарий их опять приемлет их, как детей своих, в свое попечение. Я, уверена будучи не менее и о Вашем благорасположении к ним, остаюсь несомненно в ожидании теперь принятия Вами всей армии моей в полное распоряжение Ваше, пребывая при сем навсегда усердная и благосклонная Екатерина» (разрядка моя. – В. П.).

Румянцев не мог не принять предложения императрицы, но командовал армией чисто формально, в сущности не покидая своего уютного поместья, где он обрел покой и столь долгожданную тишину.

Все эти годы он жил однообразной жизнью ушедшего на покой великого человека. Вокруг него всегда было много друзей и близких ему соратников. Жизнь его текла спокойно. Он много читал, размышлял, гулял, разговаривал с приятными ему людьми.

В одной из первых книг о фельдмаршале Румянцеве, с любопытнейшим названием: «Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа Петра Александровича Румянцева-Задунайского, с присовокуплением краткого описания некоторых деяний сего великого мужа и переписки его с разными особами», безвестный автор выявляет наиболее выдающиеся черты личности фельдмаршала. Приведу лишь «анекдот» под названием «Достопамятные слова человеколюбивого Румянцева»: «…Всеобщая радость является во всем Российском войске, и веселые лица приветствуют победителя Румянцева. Но сей мудрый герой обнаруживает уныние и, по-видимому, совершенно чуждается радости, произведенной победою. Один из друзей, окружавших Задунайского, спрашивает его, почему не разделяет он всеобщего веселия при столь славном поражении неприятеля. В то время граф Румянцев говорит ему: «Посмотри на сии потоки струящейся крови, на сии тела, принесенные в жертву ужасной войне. Как гражданин сражался я за Отечество, как предводитель победил и как человек плачу». Сии слова, сказанные в первую минуту восхищения, производимого победою, делают Румянцева мужем истинно великим».

С тех пор как вышла эта книжка, прошло сто семьдесят семь лет. За это время о Румянцеве никогда не забывали, но было время, когда его заслуги и военные доблести стремились приписать другим славным сынам России, тем самым преуменьшив его значение и возвеличив других. Особенно в этом преуспел Н. Полевой. В книге о Суворове этот одаренный беллетрист всячески преуменьшал военный гений Румянцева, бездоказательно в любых случаях выдвигая на первое место своего любимого героя. Я тоже очень люблю Суворова, но как наивно звучат слова некоторых исторических романистов, пошедших следом за Н. Полевым в оценках сложнейших исторических событий. В частности, один из авторов сообщает: «Успех Суворова резко выделялся на фоне общей бездеятельности румянцевской армии и принес ему Георгия 2-го класса…» Речь здесь идет о частном эпизоде – о стычке бригады Суворова с турецкими отрядами под Туртукаем. Местечко сожгли, турок побили и ушли в свой лагерь, на левый берег Дуная. Суворов здесь лишь исполнитель поиска против неприятеля, а за всеми действиями своих войск следил фельдмаршал Румянцев. Или еще из того же автора: «К тому времени нерешительность Румянцева, страшившегося углубляться за Дунай…»

Румянцев хорошо понимал, что за каждым его решением – судьбы человеческие; он всегда долго готовил операцию, чтобы выиграть ее с наименьшими потерями. И с уважением относился к противнику, турки в то время были очень сильны…

А Георгия 2-го класса Суворов получил за Туртукай по представлению фельдмаршала Румянцева. Не всегда был на высоком уровне Времени русский Марс Суворов. Румянцев порой резко критиковал его за самовольство и строптивость, так мешавшие в достижении еще больших успехов в 1773-м и 1774 годах. Выиграть частное сражение по тем временам еще ничего не значит. Вот почему Румянцев меньше гордился победами при Ларге и Кагуле, чем победами в конце октября 1771 года, когда по всей фронтовой линии Дунайского побережья неприятель был разбит и подавлен только благодаря умелой организации взаимодействия между отдельными корпусами и всей армией. И вот почему Румянцев резко осуждал Суворова, отказавшегося взаимодействовать с Каменским после битвы под Козлуджи. (Сказавшись больным, Суворов покинул поле боя, причинив вред всей армии и Отечеству своему.) Конечно, Румянцеву приходилось быть резким и «холодным» не только с таким выдающимся военным талантом, но и с князем Репниным, графом Салтыковым, князем Долгоруковым и многими другими. Так что вполне резонно эти его подчиненные распространяли о нем всяческие нелепые слухи, дошедшие и до Н. Полевого.

Полковник В.В. Прунцов в очерке «Полководец П.А. Румянцев» отмечал, что Румянцев был не только богато и разносторонне одаренной личностью, образованнейшим человеком своего времени, многогранным в своей деятельности, выдающимся полководцем, глубоким теоретиком военного искусства, замечательным воспитателем армии и блестящим мастером боевой подготовки, но одновременно и крупным государственным деятелем широкого масштаба, талантливым организатором и прекрасным дипломатом. Современный биограф великого полководца отмечает, что роль фельдмаршала Румянцева в отечественной истории была бы куда значительнее, если бы не появился у него сильный соперник в лице Потемкина: «Правда, это был соперник особого рода. Этот соперник не был противником мероприятий Румянцева. Наоборот, он на лету схватывал идеи фельдмаршала, но… проводя эти идеи в жизнь, оформлял их самостоятельно. Вследствие этого Румянцев чувствовал себя обокраденным. Бороться с всесильным Потемкиным было совершенно невозможно: он был фаворитом царицы Екатерины II. Справедливость требует отметить, что Потемкин был талантливый государственный деятель и горячий русский патриот. Румянцев сознавал это, он хорошо понимал, что деятельность Потемкина идет на пользу России и ее армии, но одновременно фельдмаршал не менее ясно сознавал, что лично он сделал бы ту же работу еще лучше, полнее и бескорыстнее.

Административные дарования Потемкина и размах его деятельности Румянцев хорошо знал и ценил. Однако, используя свою близость к царице, Потемкин всюду хотел быть на первом месте. Будучи весьма посредственным полководцем, он тем не менее во вторую русско-турецкую войну занимает пост главнокомандующего, а Румянцев – талантливый полководец и заслуженный фельдмаршал – остается на вторых ролях. Это, конечно, сильно обижало фельдмаршала, лишало его необходимого равновесия и не давало сознания удовлетворенности своими трудами на пользу Родины».

Все это так. И сколько здесь откроется психологических глубин тому, кто внимательно проследит за этими столкновениями двух великих людей XVIII века! Нельзя только приписывать Потемкину то, что намечено и сделано Румянцевым. Нельзя только приписывать Суворову то, что намечено и сделано Румянцевым. Каждому из этих гениев отведено собственное место в истории России, становления ее как великой державы.

После Кучук-Кайнарджийского мира началась новая страница в истории России. Менялась и политическая ориентация России, менялись политические связи и союзы. Постепенно рвались связи с Пруссией, улучшались отношения с Францией и Австрией. По-прежнему сложными были отношения с Польшей, Швецией.

Румянцев внимательно следил за событиями, тосковал и томился от своей бездеятельности. Но, сказавшись больным, он не мог терпеть своей подчиненной от Потемкина роли в армии, а потому чаще всего жил в своем имении под Киевом.

1978-1988.

1996–2002 гг.

И в заключение с благодарностью вспоминаю всех родных, близких друзей и товарищей, рецензентов, издателей, редакторов, сотрудников библиотек Центрального Дома литераторов и Российской государственной библиотеки (бывшей Ленинской), которые с чутким вниманием отнеслись к осуществлению замысла написать эту книгу.

Выражаю глубокую благодарность и руководителям АКБ «ОБЩИМ» Светлане Викторовне Кузьминой и Вадиму Павлиновичу Низову за финансовую помощь в издании моих творческих проектов – АКБ помог издать мне Полное собрание сочинений М.А. Булгакова в 10 томах (Голос, 1995–2000), книгу моих воспоминаний «Счастье быть самим собой» (Голос, 1999), и теперь вот серию моих биографических книг о великих людях, оставивших своими деяниями и творениями неизгладимый след в ИСТОРИИ РОССИИ, – книги о фельдмаршале Румянцеве, Федоре Шаляпине, Алексее Толстом, Михаиле Булгакове, Михаиле Шолохове, изданных издательством «Центрполиграф» в 2000–2003 годах.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читать книгу целиком

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Читать онлайн "Фельдмаршал Румянцев" автора Замостьянов Арсений Александрович - RuLit

Ничто не нарушало ташаньского уединения, а Пётр Александрович доказал самому себе, что может управлять армиями и чиновниками по переписке.

Закат выдался долгий: состарился Румянцев раньше срока, а жил, по тем временам, до глубокой старости. Граф почти безвылазно пребывал в своём имении Ташань под Киевом. Там он построил дворец, но для своего личного проживания выбрал всего две комнаты. Из многих имений, принадлежавших ему в Малороссии, излюбленными считались Вишенки с Черешенками. Дворец в Вишенках тоже напоминал романтическую крепость — туда Пётр Александрович наведывался куда чаще, чем в шумные города империи. В Вишенках он выстроил весьма вычурные резиденции, которые названиями да и архитектурными мотивами напоминали ему о миновавших походах: Молдавский дворец, Турецкий дворец, Готический дворец и Итальянский. Среди авторов этого великолепия называют архитекторов Василия Баженова и Максима Мосципанова — украинского зодчего, которого Румянцев привечал.

Во время своей знаменитой поездки в Новороссию в 1787 году Екатерина гостила у Румянцева в Вишенках — и Готический дворец построен был специально для императрицы. Румянцев тогда пустил в ход всё своё красноречие, чтобы заманить к себе венценосную путешественницу. Он уже тогда не любил приезжать в Петербург — а в обжитой Малороссии рассчитывал на высочайшее внимание. Не стыдно было принимать Фелицу в этой усадьбе: Румянцев всё строил с царским размахом, хотя, как отмечали современники, без кричащей, вульгарной роскоши.

Уже не просто любимым, но почти единственным его занятием стало чтение книг — смолоду на это вечно не хватало времени. Ласково похлопывая по корешкам, граф приговаривал: «Вот мои учителя». Чему же учиться, когда все сражения уже выиграны?! Сказывали, что частенько он одевался в простую одежду и, сидя на пне, ловил рыбу — как обыкновенный крестьянин или отставной ветеран. И не променял бы тихую рыбалку на придворную шумиху. «Блажен, кто менее зависит от людей… И чужд сует разнообразных».

Однажды приехали к нему гости, они долго искали в саду знаменитого героя и, случайно встретив старика, обратились к нему с вопросом: «Где бы найти сиятельного графа?» Румянцев ответил задумчиво и доброжелательно: «Вот он. Наше дело города пленить да рыбу ловить».

Жилище Румянцева отличалось богатым убранством, но в тех комнатах, где фельдмаршал обитал, стояли простые дубовые столы и стулья. По этому поводу он говорил: «Если великолепные комнаты внушают мне мысль, что я выше кого-либо из людей, то пусть сии простые стулья напоминают, что я такой же простой человек, как и все».

Принято считать, что философское, даже сентиментальное отношение к войне Румянцев проявлял и до своего ухода с исторической сцены. В любимой многими книге «Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского» есть история под названием «Достопамятные слова человеколюбивого Румянцева»:

«…Всеобщая радость является во всем Российском войске, и веселые лица приветствуют победителя Румянцева. Но сей мудрый герой обнаруживает уныние и, по-видимому, совершенно чуждается радости, произведенной победою. Один из друзей, окружавших Задунайского, спрашивает его, почему не разделяет он всеобщего веселия при столь славном поражении неприятеля. В то время граф Румянцев говорит ему: “Посмотри на сии потоки струящейся крови, на сии тела, принесенные в жертву ужасной войне. Как гражданин сражался я за Отечество, как предводитель победил и как человек плачу”. Сии слова, сказанные в первую минуту восхищения, производимого победою, делают Румянцева мужем истинно великим».

«Екатерининский орёл» Пётр Румянцев боролся с работорговлей в Курске 

В семье генерал-аншефа Александра Ивановича Румянцева и графини Марии Андреевны Румянцевой (в девичестве Матвеевой) 15 января 1725 года (по новому стилю) родился будущий выдающийся полководец, государственный деятель, сподвижник Екатерины II Пётр Александрович Румянцев-Задунайский (1725 — 1796).

Несколько интересных страниц его биографии связано с Курским краем.

Жалобы на чиновников

Гражданско-административная деятельность Румянцева неразрывно связана с Курской губернией. Проведение реформы губернского управления, задуманной Екатериной II для повышения эффективности внутреннего управления, требовало выдвижения на посты наместников, а затем губернаторов личностей харизматических, способных одним своим появлением, даже видом внушать страх, уважение и благоговение одновременно. Для Курска такой личностью стал Пётр Румянцев. Курская губерния появилась на карте России благодаря специальному указу Екатерины II от 3 июня 1779 года по новому стилю. Курское наместничество было открыто 7 января 1780 года по новому стилю. Румянцев, назначенный наместником, стал носить титул «Малороссийский, Слободской, Украинский и Курский генерал-губернатор генерал-фельдмаршал граф Пётр Александрович Румянцов-Задунайский». Отныне он становится «ходатаем за пользу общую и Государеву, заступником утеснённых и побудителем безгласных дел». С первого до последнего дня своего правления в Курске он принимает многочисленные жалобы на чиновников и издаёт приказы «об установлении справедливости».

Весть об административной революции разнеслась по всем уголкам губернии, и к наместнику потянулись ходоки. Несправедливости, творимые на местах, стали предметом первого обращения Румянцева-Задунайского к курянам, в котором, в частности, отмечалось: «Между просителями являются ко мне разных наций уроженцы с жалобами, что они, по своей воле и по договору, будучи в услужении у здешних помещиков, приневоливаются на дальнейшее у них пребывание, а иногда и навсегда порабощаются и потому принуждены бывают бежать. И дабы удержать помещиков от недозвольного вольных людей порабощения, я предписываю, дабы в городах, сёлах и деревнях, до последнего селения, опубликовано было всем и каждому, чтобы в сём наместничестве никто никого из свободных людей, вступивших к кому-либо в приватную службу, насильно жить не принуждали, а если бы кто из свободных людей не мог получить отпуска, в таком случае должен явиться в судебном месте с просьбою, которое должно снабдить его свидетельством».

Чёрный рынок

Проблема торговли людьми во второй половине XVIII века стояла довольно остро. До отмены крепостного права было ещё очень долго. В Курске даже сложился свой «чёрный» рынок, специализировавшийся на работорговле. Особенно процветала торговля «девками» и чужими жёнами. Их, как правило, хороших работниц, воровали, а затем тайно выдавали замуж за своих крепостных некоторые помещики. В 1780 году в Курске прошло несколько показательных процессов, осудивших преступников за работорговлю. Когда шумиха по этому поводу немного поутихла, из дома правителя Курского наместничества, бывшего белгородского губернатора, генерал-поручика, мальтийского командора Петра Семёновича Свистунова выкрали падчерицу с двумя служанками. Граф Румянцев называл это явление «человечеству совсем несвойственным и, следовательно, невероятным». Он даже разослал всем земским исправникам и городничим для публикации «открытый лист», в котором призвал категорически пресекать это позорное явление. Епархиальным архиереям он рекомендовал дать «строгие повеления о воспрещении всякого зла предписанными ими духовенству мерами», намекая на факты незаконных венчаний.

Производителей спиртного — под суд Нетерпимость к любым преступлениям заметна в действиях Петра Румянцева. Он непримиримо борется со страшным злом того времени — корчемством (тайным производством и продажей спиртных напитков), призывая судить за это по всей строгости законов, успешно ловит жуликов и проходимцев, например, отставного секунд-майора из Риги Иоганна Мейя — изобретателя «чудодейственного» бальзама, бежавшего от кредиторов.

Вопросы продовольственной безопасности края также находились в центре внимания первого наместника. По рекомендации Румянцева за основу был взят опыт владимирского генерал-губернатора Воронцова, «преполезное для казённого интереса средство к продовольствию провиантом и фуражом воинских команд». Суть его заключалась в следующем: крестьяне каждого села, по числу ревизских душ, должны были привозить в ближайший город рожь по 1 рублю за четверть и овёс по 60 копеек, получая за это плату в Провиантской канцелярии. Таким образом, перекупщики оставались не у дел.

Будучи человеком своего века — века Просвещения, Пётр Румянцев проявлял всемерную заботу об открытии образовательных учреждений. «Известно, что из здешних обывателей попечительные отцы, стараясь о воспитании детей своих, сыскивают для обучения их из дальних мест учителей с потерянием не малого иждивения… а при заведении школ с малых их к тому способствованием весьма уменьшится их убыток и облегчится забота». Поэтому губернские и уездные предводители дворянства должны были собрать средства на строительство столь «преполезного предмета», как школа. По инициативе наместника в 1783 году на деньги курского и орловского дворянства, другие частные пожертвования и казённый счёт в Курске было открыто Благородное училище — первое заведение светского образования в крае. Позже его преобразовали в Главное народное.

Румянцев-Задунайский оказывал содействие экспедиции Петра Борисовича Иноходцева — астронома, впервые определившего долготу и широту Курска. Кроме того, учёный в статье 1783 года «Сводка астрономических наблюдений для определения географического положения г. Курска» писал: «В результате неоднократных наблюдений двумя приборами я нашёл отклонение магнитной стрелки на 15 градусов к западу. Поскольку это отклонение расходится с остальными, теми, которые я наблюдал в этой экспедиции и ещё раньше, в районе Волги, можно предположить здесь близость залежей руды». Но данные учёного не вызвали интереса и о них надолго забыли. Между тем это было научное открытие Курской магнитной аномалии.

22 февраля 1780 года Румянцев-Задунайский покидает Курск навсегда. Его ждали не менее важные государственные дела.

Подготовил Пётр Горбачёв

Личность фельдмаршала

В одной из первых книг о фельдмаршале Румянцеве-Задунайском с предлинным названием в стиле XVIII века «Анекдоты, объясняющие дух фельдмаршала графа Петра Александровича Румянцева-Задунайского, с присовокуплением краткого описания некоторых деяний сего великого мужа и переписки его с разными особами» неизвестный автор приводит черты личности фельдмаршала. В анекдоте «Достопамятные слова человеколюбивого Румянцева» говорится: «Всеобщая радость является во всём российском войске, и весёлые лица приветствуют победителя Румянцева. Но сей мудрый герой обнаруживает уныние и, по-видимому, совершенно чуждается радости, произведённой победою. Один из друзей, окружавших Задунайского, спрашивает его, почему не разделяет он всеобщего веселия при столь славном поражении неприятеля. В то время граф Румянцев говорит ему: „Посмотри на сии потоки струящейся крови, на сии тела, принесённые в жертву ужасной войне. Как гражданин сражался я за Отечество, как предводитель победил и как человек плачу“. Сии слова, сказанные в первую минуту восхищения, производимого победою, делают Румянцева мужем истинно великим».

К сведению

Детство и юность Пётр Румянцев провёл под руководством отца, который выдвинулся ещё при Петре I, затем подвергся опале и ссылке при Анне Иоанновне, но вскоре был прощён и успешно продолжал карьеру. С 1736 года Александр Румянцев начальствовал над Малороссией, одновременно участвовал в дипломатических и военных делах, достиг чина генерал-аншефа. Знаменитым был и дед по материнской линии — боярин Артамон Матвеев, ближайший советник и друг царя Алексея Михайловича, убитый мятежными стрельцами в 1682 году.

Славу Румянцеву принесли следующие победы русского оружия: Семилетняя война (1757 — 1762 гг.) — в сражении против пруссаков при Грос-Егерсдорфе (август 1757 г.) появление румянцевских полков и их решительная атака переломили ход баталии, и противник в беспорядке бежал; доблестные действия под Кунерсдорфом (август 1759 г.) — полки Румянцева нанесли контрудар штыковой атакой, заставив бежать прусскую пехоту. Неудачник Кунерсдорфа прусский король Фридрих II воскликнул с досадой: «Бойтесь собаки-Румянцева. Все прочие русские военачальники не опасны». В 1761 году блокада, осада и принуждение к сдаче крепости Кольберг. Русско-турецкая война 1768 — 1774 годов. Знатоки военного искусства зачастую называют её румянцевской, поскольку главные победы русских войск связаны с его именем. Битвы при реках Ларге и Кагуле навсегда обессмертили его имя.

Петр Александрович Румянцев-Задунайский — МегаЛекции

Родился будущий полководец в весьма не ординарной семье. Его мать Мария Андреевна -- внучка А.С. Матвеева, в семье которого воспитывалась мать Петра I, царица Наталья Кирилловна. Молва того времени считала Петра Александровича сыном императора, а крестной матерью младенца была Екатерина I. Отец генерал-аншеф граф Александр Иванович Румянцев, потомок нижегородского. боярина Василия Румянца занимал почетное место среди любимцев Петра. Был предан, отличался талантами дипломата, администратора, военачальника и вообще принимал самое активное участие почти во всех значительных исторических событиях, вплоть, до своей смерти в 1749 году в возрасте 70 лет. Являлся главным начальником в Малороссии. Кстати, как впоследствии и его сын. Разумеется, семья его была одной из самых образованных в России.

 

Петр Александрович уже в шесть лет был зачислен в полк. Дома его обучали грамоте и иностранным языкам, а в 1739 причислили к российскому посольству в Берлине, видимо, полагая, что пребывание за границей будет способствовать его образованию. Но оказавшись за границей, без присмотра отца, стал вести разгульный образ жизни, поэтому уже в 1740 году за «мотовство, леность и забиячество» был отозван и зачислен в Сухопутный шляхетский корпус. В корпусе Румянцев проучился лишь 4 месяца, приобретая себе известность неусидчивого и склонного к шалостям кадета.

 

В 1743 году в чине капитана своим отцом был послан в Петербург с известием о заключении Абосского мирного договора. Императрица Елизавета Петровна при получении этого донесения произвела юношу сразу в полковники и назначила командиром Воронежского пехотного полка. Также в 1744 она возвела его отца, принимавшего участие в составлении договора, в графское достоинство вместе с потомством. Таким образом, Пётр Александрович стал графом. Однако, несмотря на это он продолжал вести «весёлую жизнь» так, что его отец писал: «мне пришло до того: или уши свои зашить и худых дел ваших не слышать, или отречься от вас…». В этот период Румянцев женился на княжне Е.М. Голицыной.



 

Одновременно с назначением генерал-губернатором Малороссии Румянцев женится на княжне Екатерине Михайловне Голицыной. Отец девушки князь Михаил Михайлович был петровским генерал-фельдмаршалом, участником всех знаменитых битв той эпохи, человек безукоризненного благородства и храбрости. Молодые жили в г. Глухове, куда Петр Александрович получил назначение. Невестка оправдала надежды на то, что род Румянцевых будет иметь продолжение. У супругов почти один за другим родилось трое сыновей: Михаил, Николай, Сергей. Первые шесть лет жизни не давали ни малейшего намека на несогласие в семье. И вдруг Румянцев объявил жене, что больше с ней жить не будет, и потребовал, чтобы она его покинула. Потребовал безоговорочно, не принимая никакие доводы.

 

Семья уехала в Москву, когда старшему сыну было всего 5 лет. Жене Петр Александрович не писал и совершенно не интересовался судьбой детей, которых Екатерина Михайловна растила одна. Возможно, эта история со временем и забылась бы, но она убереглась от забвения благодаря Екатерине Михайловне. Три десятилетия она писала мужу письма, возможно, в силу любви, возможно, ради детей не давала ему развода, чего он неоднократно требовал, до последних своих дней надеясь воссоединить семью. Любой человек удивится, прочитав эти строки. Но тайна его поступка так и осталась тайной.

 

Подпись под портретом П.А. Румянцева в книге Людмилы Третьяковой «Фамильные тайны» гласит: «Фельдмаршал Румянцев – непутевый муж и равнодушный отец». Наверное, эти слова наиболее точно и кратко, а в то же время наиболее мягко отражают суть этой печальной истории. Екатерина Михайловна не теряла надежды и думала, что отец хотя бы примет участие в судьбе сыновей и возьмет под свое крыло, тем более что все трое мечтали служить в его армии, а старший Михаил уже в 1779 г. даже надел мундир. С большим трудом Екатерине Михайловне удалось все-таки направить в армию к отцу старшего сына. Дослужившись до чина генерал-майора, Михаил перешел на гражданскую службу и получил чин действительного тайного советника, став впоследствии сенатором. Никто из троих сыновей на протяжении всей жизни Петра Александровича не пользовался его вниманием или поддержкой. Более того, они в обход всем правилам остались «просто» графами Румянцевыми.

(орден Святой Екатерины)

 

В 1775 Румянцеву было присвоено к фамилии почетное добавление “Задунайский”. Он оказался на вершине славы, которую заслужил творческим отношением к военному делу, хладнокровием и твердостью, личной смелостью, знанием русского солдата. Решительный, энергичный и слегка авантюрный характер Румянцева проявился в его новаторстве как полководца.

 

Император Павел I, вступивший на престол за месяц до кончины Румянцева, назвал его «русским Тюренном» и повелел своему двору носить по нему траур три дня. А.С. Пушкин назвал Румянцева «перуном кагульских берегов», Г.Р. Державин сравнил его с римским полководцем IV века Камиллом.

 

В 1799 году в Петербурге на Марсовом поле был установлен памятник П.А. Румянцеву, представляющий собой черную стелу с надписью «Румянцева победам» (сейчас находится в Румянцевском сквере на Университетской набережной).

 

В 1811 издан анонимный сборник «анекдотов, объясняющих дух фельдмаршала Румянцева». В нём приводятся факты, свидетельствующие, что знаменитый полководец живо чувствовал все ужасы войны. Те же черты его засвидетельствовал и Державин в относящейся к Румянцеву строфе оды «Водопад».

 

Под наклоненным кедром вниз,

При страшной сей красе Природы,

На утлом пне, который свис

С утеса гор на яры воды,

Я вижу, некий муж седой

Склонился на руку главой.

Копье и меч, и щит великой,

Стена отечества всего,

И шлем, обвитый повиликой,

Лежат во мху у ног его.

В броне блистая златордяной,

Как вечер во заре румяной,

Сидит - и, взор вперя к водам,

В глубокой думе рассуждает:

«Не жизнь ли человеков нам

Сей водопад изображает? -

Он так же блеском струй своих

Поит надменных, кротких, злых.

Рекомендуемые страницы:


Воспользуйтесь поиском по сайту:

Румянцев-Задунайский Википедия

Пётр Александрович Румянцев

Портрет П. А. Румянцева-Задунайского работы неизвестного художника конца XVIII века
Дата рождения 4 (15) января 1725(1725-01-15)
Место рождения Строенцы, Молдавия, или Москва
Дата смерти 8 (19) декабря 1796(1796-12-19) (71 год)
Место смерти село Ташань, Зеньковский уезд, Малороссийская губерния
(в настоящее время Переяслав-Хмельницкий район, Киевская область)
Принадлежность  Российская империя
Звание Генерал-фельдмаршал
Командовал Воронежский пехотный полк (1743—1756),
Малороссийский генерал-губернатор (1764—1781),
Президент Малороссийской коллегии (1764—1786),
2-я армия (1768—1769),
1-я армия (1769—1774),
Генерал-губернатор Курского наместничества (1779—1781),
Генерал-губернатор Киевского, Черниговского и Новгород-Северского наместничеств (1782—1796),
2-й шеф (подполковник) Лейб-гвардии Конного полка (1784—1796),
Украинская армия (1787—1789)
Сражения/войны Русско-шведская война (1741—1743)
Рейнский поход (1748)
Семилетняя война
Русско-турецкая война (1768—1774)
Русско-турецкая война (1787—1791)
Награды и премии

Смотрите также